Vestra. Принятие прошлого [18+]

Бонусная глава

Питер

Я ненавидел себя за ряд неправильных решений. Каждой клеточкой тела презирал ошибочные выборы, приведшие меня сюда. Но кто я такой, чтобы оправдывать себя, пеняя на других, лишь бы выгородить собственную душу. Хотя, черт... Я все равно виню других, и ненавижу, острой и обжигающей ненавистью.

Я ненавидел отца, лишившего нас много. Возвращающегося множество раз, дарящего ложную заботу и вскоре вновь бросающего в еще больше бедности. Ему было все равно на сыновей, на то что мне приходилось голодать, перебиваясь водой, лишь бы мать и брат если хоть что-то. Я прогуливал уроки, находя подработки, не всегда легальные, что и привело меня к плохим людям. Я был ребенком, что повзрослел слишком рано, не имея необходимого опыта и знаний, дабы спасти собственную душу от гнилых объятий тьмы.

Я ненавидел мать, позволявшую отцу каждый раз возвращаться, играть в лживую семью и терять все до остатка. Она любила его, очень любила. Наверное, это единственная безумная, ослепляющая и уничтожающая любовь, которую я наблюдал за свою жизнь. Как же она страдала, рыдая по ночам, по утру улыбаясь своим сыновьям и отдавая всю себя без остатка.

Я ненавидел несправедливый мир, позволивший нам жить в трущобах и питаться помоями, порой голодая из-за действий нерадивого предка.

Я ненавидел и завидовал жителям Филони. Их сытной жизни в уютных домах, где было все, чего желали многие из Оливана. Почему же нам так не повезло? Что мы сделали такого? Что сделал Трой, раз вселенная решила послать его в такую семью? Все это жестоко, по отношению ко всем нам.

Мне пришлось научится выживать. Никто не знал на что я шел, лишь бы вытянуть семью со дна и не утонуть самому в том глубоком болоте. Будучи мелким пацаном, я научился делать ловушки и ловил крыс, коих с большим ажиотажем скупали на теневом рынке. Там куда мать велела никогда не ходить. Там, где по-настоящему царила тьма и начиналась гниль Оливана.

В хорошие дни, мне удавалось приносить домой свежий хлеб, немного сыра и масла. В плохие, приносил корки старого, покрытого плесенью и порой горелого, хлеба. Мама замачивала их в воде, оттирая жесткой щеткой все ненужное и суша после в старенькой духовке. Порой из такого скудного улова удавалось делать запасы, и в дни, когда отец вновь решался посетить нас, спасало от голодной смерти.