На руинах Мальрока

Глава 7 Айсберги по курсу

Пообедали хлебом, чугунной твердости колбасой, вареными яйцами и сочным сладким луком с синеватой шелухой. При этом лодочник с сожалением заявил, что я обжора невероятный по величине жадности - ем, будто четыре толстяка, а сам при этом худющий почему-то. Предположил наличие гигантского солитера в моем организме.
В паразита я не верил, и вообще, из жадных глистов на борту имелся лишь сам Рин, однако понял, что ем и впрямь на удивление много. Понятно, конечно, что после инквизиторской диеты это естественно, но тот же Конфидус, перенеся немногим меньше негативных приключений и будучи крупней меня, аппетитом остался раза в два скромнее.
Неужели помимо регенерации я еще и бездонным желудком обзавелся? Бонус более чем сомнительный, особенно если вспомнить об угрозе голода... Ладно - пока что рано делать выводы. Вот отойду от тюремных приключений, тогда и посмотрим.
Запив обед квасом, завалился у борта поспать. Еда и сон - лучшее лекарство для любого больного. Моему примеру последовал Конфидус - тоже натерпелся бедолага. Четвертый член команды, тот самый, которого вчера притащили будто ценную бандероль, так и не поднимался - валялся у правого борта, мучимый похмельем, лишь изредка совершая слабые телодвижения с целью попить чего-нибудь или наоборот - отлить. В итоге ровно половина пассажиров и команды отключилась.
Зеленый, распробовав квас, убедился, что алкоголя в нем слишком мало для удовлетворения его физиологических потребностей, после чего, в знак протеста осыпал меня бранью, залетел на макушку мачты и расселся там с видом оскорбленной добродетели. Это к лучшему - оттуда обзор хороший: если что предупредит - он птиц не глупый.
Так что уснул я спокойным.
А вот проснулся уже далеко не спокойным.
В вышине, описывая круги вокруг лодки, истошно орал Зеленый; рядом кто-то нехорошо хрипел; ржали лошади; по доскам корпуса чем-то сильно постукивали. Обернувшись, увидел, что рядом, на палубе, корчится один из мужиков, что до этого шестом ворочал. В груди его торчала длинная стрела с серым оперением, вторая, обломанная, виднелась в правом боку. Держась за рулевое весло оседал Рин - он, подобно Аршубиусу из пафосного рассказа епископа, был утыкан от паха до шеи.
Еще не сообразив толком, что случилось, инстинктивно прижался к борту, лишь потом поняв, что именно он спас мне жизнь - прикрыл от лучников. Их стрелы не пробивали толстые доски, но грохот издавали пугающий и частый - складывалось впечатление, что против нас действует целая сотня невидимых противников.
Осмотревшись, не увидел второго "шестовика" - или спрятался за стойлами, или сиганул за борт, причем не факт, что живым. Епископ в двух шагах лежит - как и я таращится на происходящее из безопасного места. Лошади, хоть и ржали испуганно, вряд ли пострадали - их со всех сторон прикрывали толстые дощатые щиты. Не для защиты поставлены были, а чтобы не пугать нервных животных видом открытой воды и быстро проносящихся берегов. Однако пригодились с неожиданной стороны.
Вот только не нужны мне сейчас лошади. Рин завалился на палубу, мужиков не видно - струг идет неуправляемым. Если мы сейчас на мель сядем, или в коряжник угодим, то...
Накаркал - провидец хренов: корпус лодки завибрировал, под днищем что-то проскрежетало. Струг начало разворачивать поперек течения, но, к счастью, подставить нос под обстрел вода не успела - все внезапно прекратилось. Мы стояли непонятно где, посреди реки, а рядом, на берегу, находилось неустановленное количество агрессивно настроенных лучников.
Да уж... ситуация.
Стрелы перестали барабанить по палубе - видимо лучники поняли, что никуда мы теперь не денемся, и занялись составлением планов по нашему умерщвлению.
- Дан - вас не ранили?!
- Вроде нет, а вас?!
- Тоже нет. Вы проверьте хорошенько. Они срезами бьют тройными - даже от раны в ноге или в руке можно кровью быстро истечь. Верная смерть, если по бездоспешным бить.
- Кто это?! Разбойники?!
- Не знаю я, кто это, да только не слышал никогда о серьезных разбойниках на юге. Луки у этих ребят боевые, и держать они их умеют правильно. Такие вояки богатые края грабят, а не вымершую глушь. Здешнее ворье сплошь нищее и убогое - не для них такое оружие.
- Думаете, они решили, что всех перебили?
- Дан - я ничего не думаю. Но одно понятно - ребята не из глупых. Проверить должны.
- Эй! Вы! На струге! - уверенно прокричали откуда-то слева. - Иридианин и второй! Мы знаем, что вы там! Выходите!
Переглянувшись, мы встретили в глазах друг друга одинаково нехорошее подозрение.
- Думаете, карающие? - нервно уточнил я.
- И как они нас так быстро догнали?! - не менее нервно вопросом на вопрос ответил епископ.
- Не знаю, как вам, а я выходить не хочу.
- Что молчите?! - не выдержал неизвестный. - Если не выйдете, мы переправим часть наших на другой берег, и с двух сторон вас достанем стрелами, где бы вы не укрылись. Или даже огонь пустим: нам лодка не нужна - нам только вы нужны!
Да уж... ситуация. И что совсем уж паршиво - выхода из нее не видно. Все козыри у лучников. Мы здесь в ловушке. Хотя...
- Конфидус - вы плавать умеете?
- Нет. Зачем это мне - я же не моряк.
- Плохо. Значит, придется вам поговорить с нашими новыми друзьями.
- О чем мне с ними говорить?!
- О чем угодно, но только отвлеките. Попробую под прикрытием стойл добраться до правого борта, а дальше в воду.
- И что вы делать будете в воде? Уплыть вряд ли позволят - стрелами достанут.
- Мы сейчас на мели. Если получится столкнуть лодку с нее, то течение понесет нас вниз. Может и удастся уйти.
- Была бы река нормальной, ушли, а в этом ручье вряд ли - опять остановимся.
- Ну не сидеть же просто так? Или есть другие предложения? Нет?
- Дан - на суше я бы им показал, но вода не моя стихия. Уж простите.
- Ну тогда отвлекайте!
Епископ, вздохнув, набрав в грудь побольше воздуха, выкрикнул:
- А вы кто вообще такие?!
- Люди мы: хорошие и добрые! Давай выходи!
- Я и есть тот самый иридианин, и мне интересно знать, зачем я вам понадобился. А то мало ли...
- На берегу все тебе расскажем! Выходи давай!
Может ребята и не глупые, но наивные до последней степени наивности - кто же к ним после такого салюта выйти рискнет.
Не прислушиваясь более к вялотекущему переговорному процессу, я заполз в гости к лошадкам - понизу стойла были открыты со всех сторон, для удобства уборки. Пугливое животное всхрапнуло, но сильного страха не проявило - признало своего, хотя и удивилось странностям человеческого поведения. Переполз на другую сторону. Все - дальше борт, а за ним водная гладь. Невысоко, но неизвестно - просматривается эта часть лодки или нет.
Изучив левый берег через щели в ограждении стойла, убедился, что он невысокий - за этими щитами, по идее, палуба не должна просматриваться с позиции стрелков. Но это если враги расположились точно напротив нас, в стороне того голоса, что с Конфидусом сейчас общается. А ведь не факт: могут засесть выше и ниже, а оттуда почти все увидеть можно.
Самое нехорошее, что ни одного противника я так и не заметил - над двухметровым обрывом берега почти до воды склонились кроны ив, а дальше темнел лес, поросший густым кустарником. При желании в нем можно укрыть всех лучников английской королевской армии. С другой стороны, если враги засели впереди и позади, вся эта зелень должна мешать нас рассматривать - обзор у них только спереди. Не верю, что они заранее знали, на какую мель мы налетим, и заблаговременно по листочку расчистили себе сектора обстрела в нужном направлении.
Вдоль берега хватало коряг и упавших деревьев - в таких местах лодку приходилось вести с особой осторожностью. Мужики все внимание перевели на русло, вот и перебили их первыми залпами.
Удобное место под засаду нашли... сволочи.
Решившись, скинул всю одежду, перепоясал голое тело, прицепил ножны с длинным изогнутым кинжалом - против коряг инструмент может понадобиться. Рывок за борт не занял и трех секунд, но еще ни разу в жизни секунды не тянулись так долго. Пронесло - я благополучно ушел в воду, не получив на прощание ни одной стрелы.
Умение плавать не пригодилось: ноги уперлись в песчаное дно - вода здесь до груди не доставала. Видимо действительно мель, а не коряга.
Тут же сделал еще одно открытие - я здесь не одинок. Рядом, так же прижимаясь к борту, на меня безо всякого испуга косился коренастый парень с козлиной бородкой и запущенной шевелюрой. Наш попутчик - тот самый, что страдал от недомогания, вызванного излишествами. Вот ведь несправедливость: нормальных мужиков расстреляли, а это похмельное тело живехонько.
- Ролл утоп, - спокойно сообщил парень. - Стрелы у него в спине были - несколько стрел. Упал и утоп. Я его пытался нашарить на дне, да не получилось ничего. Течение здесь сильное - унесло.
- Тебя не ранило?
- Нет. А кто это такие?
- Пойди спроси.
- Нет - не хочу. Эти разбойники совсем обнаглели - на лодку вздумали напасть. И зачем напали? Мы ведь даже без товара идем. Дураки. Никто на лодки не нападает. Не случалось никогда такого.
- Слушай, давай позже поговорим, а пока полезное дело сделаем. Если останемся здесь, эти ребята нас перебьют. Река неширокая - переберется часть на другой берег, и перекроют с двух сторон. Или даже на деревья эти заберутся и оттуда расстреляют. Надо лодку на большую воду вытащить, чтобы течением понесло. Сможем?
- А чего не сможем - запросто сможем. Мы в бровку левым бортом уткнулись - даже мелью такое не назвать. Главное толкануть посильнее, в правую сторону, чтобы за поворот течением успело вынести. Дальше, если повезет, долго вниз тащить будет. Берег тут глухой, звериными тропами за нами бежать придется, а с луками большими это тяжело. Струг большой, но силы у нас хватит - не засел ведь. Просто медленно поначалу пойдет, как не тяни, но все равно пойдет - нас на это должно хватить. Я на нос пойду. Как нырну, так и вы сразу ныряйте, и упирайтесь там ногами в песок, а спиной в днище. И выталкивайте струг на большую воду, разгибаясь и ногами давя. Поначалу может и не стронется, но никуда не денется - пойдет. Воздуха только в грудь больше наберите перед этим.
Может этот молодой человек и грешит излишествами, но в вопросах лодочных я был склонен ему доверять - переспрашивать или предлагать свои идеи не стал. Дождавшись, когда лохматая голова скрылась под водой, глотнул воздуха, присел, перебирая руками по лодочному дну пробрался под середину корпуса, уперся в доски спиной, а ногами в песчаное дно. Неудобно и тесно оказалось, но работать можно. Только сейчас начал подумывать, что струг, каким бы малым не был, все же не игрушка - усомнился, в своих силах. Зря: и поднатужиться толком не успел, как "Титаник" плавно и уверенно продолжил путь.
А я вот остался.
Вот же идиот - о таком надо заранее думать!
В днище не было ни поручней, ни, разумеется, пассажирских сидений - просто голые доски. Гладкие доски, еще и жиром пропитанные от некоего вредоносного жучка. Громадина кормы уходила от меня медленно и уверенно, а я даже уцепиться ни за что не мог. Плыть следом, под водой? Я не рекордсмен подводник - секунд через двадцать вылечу на поверхность к радости наших новых знакомых. Схватиться за рулевое весло? Окажусь как на ладони - заметят сразу. Никак у меня не получится продолжить путь вместе с "Титаником".