Glass Room

***

- Как давно ты это заметил?
- Наверное, с тех самых пор, как... через полгода после того дня.
- Хорошо, Джисон, я понял тебя, - соглашается доктор, делая какие-то записи в блокноте.

Джисону немного страшно, потому что это первый приём, но кабинет очень уютный, а это способствовало расслаблению. Доктор Ли-ним уже больше пяти минут что-то усердно записывал, и Пака раздражала тишина, нарушаемая соприкосновением чёрного грифеля о белоснежную бумагу в узкую полоску. Он не очень хорошо себя чувствовал, потому что от волнения неприятно скручивало живот, но он стоически держался, ведь отступать уже поздно. Джисон видит занятость доктора, но решает прервать его деятельность, потому что чувствует, что тишина доведёт его окончательно.

- Это ненормально, правда? - неуверенно спрашивает Джисон, нервно постукивая по оголённым коленкам и ероша светлые волосы.
- Рад, что ты это понимаешь, - улыбается доктор, на секунду отрываясь от блокнота и вновь делает пометки в нём.

Джисон вновь погружается в тишину с противным звуком грифеля и бумаги. Доктор Ли-ним был очень красивым, и Пак не понимал, что он забыл здесь, в сфере здравоохранения, а не на подиуме или сцене, где ему самое место. Каштановые волосы были в беспорядке (но слева пряди были подхвачены двумя невидимками), чуть красные глаза, скрывающиеся за очками, острые черты лица. Этот человек, определённо, должен сводить с ума девочек-фанаток (хотя фанбоев тоже никто не отменял). Но он сидит напротив Джисона, записывая какие-то данные (Джисон заметил, что почерк очень красив для врача, но нажим на карандаш слишком велик). Пака волнует только одна мысль (хотя их намного больше), которую он робко озвучивает:

- И... как я буду с ними... жить?
- А ты хочешь с ними жить? Ты уверен в этом? - переспрашивает доктор, откидываясь на мягкое кресло.
- Кроме них у меня больше никого нет, - тихо отвечает Джисон.

Доктор с сожалением посмотрел на Джисона. Ему всего тридцать лет, за плечами куда более сложные болезни, которые он успешно искоренял, но тут пациент, который не понимает опасности от болезни, которая, на первый взгляд, не слишком опасна. Одно хорошо: он полностью осознаёт, что с ним что-то не так, пусть даже не очень хочет идти на контакт. Тэён хочет верить, что он избавит этого мальчика от бремени болезни. Он смотрит в карточку Джисона, которая лежала на столе рядом с креслом, и отмечает, что у этого ребёнка есть официальный опекун: родная сестра матери, то есть тётя. Вопрос в другом: почему он не живёт с ней? Он узнал это от своего коллеги, который был мед братом в том отделении, где первоначально лежал Джисон. Тэёну нужно знать все аспекты жизни своего пациента.

- Джисон, - начал Ли, - а почему ты не живёшь со своей тётей? Она значится у тебя как опекун.

Джисон знал, что этот вопрос всплывёт, но каждый раз отвечать на него, всё равно что крепко держаться за лезвие ножа - едва терпимая боль и много крови. Джисону не хочется отвечать на него, но он понимает, что здесь ему не грозит опасность быть телесно наказанным, нет тёти и её мужа, поэтому, вновь ероша светлые пряди, он отвечает:

- Донхёк-хён говорил, что ей нужно было только наследство, которое родители оставили мне.
- Почему он так говорил? - интересуется доктор.
- Хёны взяли... нет, вырвали меня из тётиной семьи, потому что там бы меня совсем не любили, а они окружили заботой. С ними я вновь почувствовал себя нужным, а с тётей нет. Меня подвергали физическому насилию каждый день за любую провинность, - отвечает Джисон, чувствуя пережитки прошлого, но прекрасно осознавая, что синяков и ушибов на его теле нет.
- Разве им дали согласие на твоё содержание?
- Минхён-хёну уже было тогда девятнадцать. Он работал в фирме своего отца, параллельно учился на музыкальном факультете, о котором всегда мечтал. Мы познакомились с ним благодаря Донхёк-хёну. Донхёк-хён поступил на вокальный факультет и в свободное время подрабатывал в кафе, что находится неподалёку у нашего дома.

Тэён молчит. Возможно, всё не так просто как ему казалось, потому что в голове не укладывается, как подростки получили опеку над таким же подростком. Это, по сути, не моё дело, а дело органов опеки, но просто интересно, думает Тэён, смотря на Джисона, взгляд которого стал отрешённым.