Керстин Гир . Таймлесс . Сапфировая книга

Без названия, Часть 1

Пролог

Лондон, 14 мая 1602 года

В переулках Саутуарка было темно, темно и одиноко. Запахи водорослей, клоаки и тухлой рыбы витали в воздухе. Он непроизвольно сжал ее руку сильнее и потянул дальше.

— Лучше бы мы пошли опять вдоль реки. В этой путанице переулков можно только заблудиться, — прошептал он.

— Угу. И на каждом углу притаился вор или убийца. — В ее голосе была насмешка. — Чудесно! Это в тысячу раз лучше, чем сидеть в затхлом помещении и делать домашние задания.

Она подобрала подол тяжелого платья и поспешила дальше.

Он не выдержал и улыбнулся. Талант Люси находить в любой ситуации и в любое время что-то положительное был неповторимым. Даже так называемый «золотой век» Англии, название которого в настоящий момент казалось неподходящим, поскольку всё выглядело очень мрачным, не мог ее испугать. Скорее наоборот.

— Жаль, что у нас всего три часа, — сказала она, когда он ее догнал. — «Гамлет» мне понравился бы больше, если бы мне не пришлось смотреть его в виде сериала.

Она ловко обогнула лужу, полную грязи, по крайней мере, она надеялась, что это грязь. Потом сделала парочку раскованных танцевальных па и сделала изящное вращение.

— Так всех нас в трусов превращает мысль...[1]

— разве это не великолепно?

Он кивнул и должен был сделать усилие, чтобы снова не улыбнуться. В присутствии Люси он улыбался слишком часто. Если он не возьмет себя в руки, то будет выглядеть, как полный идиот.

Они шли к Лондонскому мосту — Саутуаркский мост, который лежал бы ближе, в это время еще не был построен. Но им нужно было спешить, если они хотели, чтобы их тайная отлучка в 17-й век не была замечена.

Господи, он бы отдал всё на свете, чтобы снять с себя этот жесткий белый воротник. Он чувствовал себя, как будто ему на шею надели эту пластмассовую штуку, которую надевают собакам после операции.

Люси свернула за угол в сторону реки. Казалось, она мыслями еще с Шекспиром.

— Сколько тебе пришлось заплатить, чтобы тот мужчина пропустил нас в «Глобус»?

— Четыре тяжелые монеты. Понятия не имею, сколько они стоят. — Он засмеялся. — Предполагаю, что это был его годовой заработок или что-то в этом роде.