Ты играешь с огнём, девочка [ЗАВЕРШЕНО]

Глава 20. Такова жизнь

***

Гарри покосился на Гермиону, когда они спускались по лестнице, ведущей в подземелья. Зельеварение было последним уроком, и Гарри знал, что Гермионе совсем не хочется на него идти.

— Как ты? — осторожно спросил он, приподняв бровь.

Гермиона, словно очнувшись, удивленно посмотрела на него, вскинув брови:

— Ээ... прости... Ты что-то сказал?

Чуть нахмурившись, Гарри оглянулся и тихо ответил:

— Нет-нет, я ничего не говорил. — По реакции Гермионы он понял, что та его не слышала, и предпочел промолчать.

Рон немного отстал от друзей, засмотревшись на компанию слизеринцев, стоявших в углу у главной лестницы. Они болтали и смеялись, издеваясь над первокурсниками, которые, низко опустив головы, торопливо пробегали мимо. Поразмыслив секунду, Рон бросил взгляд на Гарри с Гермионой, которые уже спустились по лестнице, глубоко вдохнул и направился к слизеринцам.

— Флинт, — позвал он, остановившись рядом с компанией.

Глянув на Рона из-под почти что сросшихся бровей, Флинт усмехнулся:

— Чего?

— Можно тебя на два слова? — спросил Рон. Слизеринцев он немного побаивался, особенно когда они собирались такими вот компаниями, хотя он скорее снял бы штаны перед Снейпом, чем признался в этом.

Слизеринцы захихикали, а Флинт оттолкнулся от стены, которую подпирал, и снова смерил Рона взглядом. *стенка незамедлительно рухнула, и Хогвартс обрушился, погребая под собой учеников. И, как пишет фиолетовая деффачка, «все умерли» - прим. беты*.

— Чего надо?

— Рон поднял брови:

— На пару слов, говорю, что — с первого раза не расслышал...

— Для гриффиндорца ты много треплешь языком, — перебил его Флинт, сложив на груди руки.

Закатив глаза, Рон с досадой вздохнул.

— Ладно, может, ты перестанешь выделываться перед дружками, и мы поговорим? А то мне ещё на урок идти.

Хмыкнув, Флинт приподнял густые брови, оглянулся на слизеринцев и пошел за Роном к лестнице, ведущей в подземелья.

— Чего тебе?

— Да вот, хотел сказать, что ты жалок до крайности, — прямо заявил Рон. — Это ж каким убогим надо быть, чтобы развлекаться, споря на человека, которого даже не знаешь?