Я вернулась, Малфой.

Глава 6. Вернуться в преисподнюю.

До отъезда по домам на каникулы оставался день. Хартс каждое утро пропадает со спальни, и возвращается поздно ночью. На уроках она появляется, словно привидение, как и на завтраке, обеде и ужине. Девушку часто замечают на крыше, в лесу, на обрыве.
    И вот, все собирают вещи. Выходят с гостиной. Каждый с сожалением смотрит на поникшую старосту с остекленевшим взглядом. Ученики садятся в поезд. Элизабет занимает место в углу, с ней никто не садится. Не смеет нарушать траур. Хотя нет...
Через час дороги к ней, одиноко смотрящей в окно, подсели Малфой, Забини, Блетчли и Монтегю, оставив Крэбба и Гойла в другом конце вагона.
— Паркинсон кинула нас. Слила все наши приколы учителям, а сейчас таскается с Броуди. — Пояснил Блейз.
— Если вы хотите, чтобы я её заменила, можете идти гулять. Никогда в жизни не вернусь на поганое место. — Фыркнула Лиззи, все так же смотря в окно.
— Нет. — Сказал Майлз. — Мы всего лишь хотим, чтобы ты перестала ходить как привидение.
— Не кисни. — Поддержал его Грэхэм.
— Вы надо мной издеваетесь? — Наконец развернулась к четверым парням брюнетка. — У меня умер брат. То, за что я поклялась жизнью отвечать, уничтожено. И дура, изничтожившая вещь, за которой о-отбиться весь волшебный мир, предлагая мне чуть ли не себя в рабство, сидит на другом конце этого вагона. Не киснуть?!
— Я не то имел в виду. — Поднял руки Монтегю. — Просто... Понимаешь, если бы я умер, и из-за меня так убивались, мне бы даже мёртвому Хреново стало. А ведь Хьюго такое не одобрял.
В голове слизеринки что-то щелкнуло на этот счёт. А ведь и вправду. Вечно веселый и жизнерадостный Хьюго никогда не принимал слёзы. Ни под каким предлогом.
— Спасибо за услуги моральной помощи. — Грустно Улыбнулась она.
— Обращайся. — Усмехнулся Грэхэм.
    На платформе Элизабет несколько терялась, но потом вспомнила все. Поняв, что им с Малфоем в одну сторону, она шмыгнула носом, потеплее укуталась в пальто и пошла к выходу. Как же не хочется возвращаться в эту преисподнюю... Это место нельзя назвать иначе. Там её никогда не любил никто, кроме брата. Именно там она познала, насколько больно быть наказанной круциатусом, перестала воспринимать боль из-за постоянных побоев и потеряла веру в себя благодаря непрерывным потокам оскорблений. И из-за кого все это? Из-за родителей. Людей, которые подарили ей жизнь. «Лучше бы я родилась мертвой» — всегда думала Лиззи.
— Завтра похороны. — Сказал Драко, когда они шли к парковке. Его все ещё тревожил их недопоцелуй». Первый, как ни странно. И последний...
— Да. — Коротко отвела Хартс.
— Мы... Вроде как, мы через дом живём... Получается, что я тоже пойду. — Он поджал губы. Идиотский диалог. В ответ тяжелый вздох.
— Мисс Хартс. — Обратился к девушке неизвестный ей мужчина.
— Да?
— Ваш отец пожелал, чтобы вы ехали с нами.
— Это за мной. — Прошептал Драко.
— Хорошо. — Кивнула Лиззи, отдавая свой багаж.
    В машине было Тихо. Ехать порядка двух, а то и трёх часов. Элизабет смотрела в окно и её сердце сжималось. Раньше рядом сидел не Малфой, а Хьюго. И было не Тихо, а весело и смешно. Так больше не будет никогда...
— Ты как? — Тихо Спросил блондин.
— Нормально. — Ответила пятикурсница. — Жива.
— Знаешь, куда отправлять ворона, если что.
    Машина остановилась перед огромными воротами, за которыми находился величественный особняк.
— Хартс Мэнор... — Вздохнула брюнетка, взяла свой чемодан, попрощалась с Драко и зашла внутрь. На пороге её остановил оклик.
— Эй! Вы кто? — К ней подошёл парень лет двадцати пяти.
— И вправду. Кто же? — Она Подняла голову и немного Улыбнулась.
— Постой-постой... Элизабет? Ты что ли?
— Как видишь. — Они крепко обнялись. — Хардин, ты даже сестру родную не узнал.
— Ещё бы. Ты выше стала. И худее. И красивее.
— А ты как был болваном, так и остался. Тебе двадцать лет, а толку с тебя ноль.
— Говоришь прямо как Хьюго. — И тут они оба потупили взгляды.
— Хардин! Кто у тебя т... Элизабет? — Замерла Кейтлин. — Ты... Ты изменилась.
— Я тоже рада тебя видеть, мам... — Прошептала Девушка. — А где отец?
— Поехал разобраться, когда привезут тело...
— Все хорошо? Как вы... За два года? — Моргнула Лиззи.
— Стабильно. До этой недели... Хьюго был у нас месяц назад. Обещал приехать в конце декабря... Тебя встретить. Вот и приехал. Кто виноват этому оболтусу? Нужно было нормальную работу искать, а не Аврором идти.  — Сухо Пояснила Кейтлин.
— Мам, не говори так. — Голос Хартс Младшей задрожал. — Не говори. Он пожертвовал собой, чтобы спасти чьего-то ребёнка.
— Но он умер. Он был моим ребёнком.
— Давайте опять не будем ссориться? — Встрял Хардин. — У меня умер брат. Не стоит осквернять его память пустыми перебранками.
— Он прав. Может, все же зайдём внутрь? — Девушка чувствовала себя чужой в собственном доме. Так было всегда. Поднявшись на третий этаж, она преодолела себя, достала из кармана ключ и зашла в комнату. Но не в свою.
Казалось бы — спальня в строгом классическом стиле, но нет. Стены были завешаны плакатами, где-то на кровати лежала одежда, у тумбочки квоффл, на полках — кубки и медали. Везде небольшой слой пыли. Тут не убирались, потому что ключ был только у Хьюго и Лиззи, да никто и не горел желанием сюда попасть. Брюнетка отодвинула шторы и открыла окно, впуская в темную комнату свет и холодный воздух. Взяв в руки майку брата, Элизабет села за рабочий стол у окна и заплакала, сжимая в ладонях чёрную ткань, которую когда-то так любил Хьюго. Она пахнет его любимым одеколоном.
    Когда-то слёзы кончились, пятикурсница Подняла голову и посмотрела в окно. Большой двор. Маленький и низкий по сравнению с остальными тут соседний особняк. А за ним... В почти сотне метров она увидела смотрящего не неё в окно Драко. Они смотрели друг на друга с минуту, после чего Лиззи решила уйти, предварительно закрыв окно, задвинув шторы и опустив стеклом вниз все фото с братом. Закрыв после себя дверь, девушка прошла в другой конец коридора и теперь вошла уже в свою спальню. Тут уже нетронутый классический стиль — колонны, все Строго по местам, книжные полки забиты всеми возможными томами в алфавитном порядке. Забравшись на большую кровать, Элизабет свернулась калачиком и просто думала обо всем, что произошло за этот месяц. За эти годы.
    В дверь постучали, и, не дожидаясь разрешения, вошли.
— Может, пойдёшь и поешь? — Сел на край кровати молодой человек. Он был красивым — бледная кожа, прекрасное лицо, каштановые волосы как у отца, высокий рост и широкие плечи.
— Я не хочу.
— Лизз, ты не должна убивать себя. Хьюго бы не одобрил это.
— Хьюго больше нет. — Сурово выдала она.
— Я... Я понимаю. Но я тоже потеряла своего брата. Мы были двойняшками, понимаешь?
— Нет, не понимаю. Мне он был ближе, чем тебе.
— Не могу отрицать, что наши отношения были не такими близкими, как ваши... Но он все равно мой брат.
— Хардин, ты бы никогда так не сказал, если бы Хью не умер. Ты всегда его недолюбливал.
— Не говори так. Я любил его, как своего брата. Просто мы не всегда понимали друг друга.
— Ты увидел его, а я нет. — Из глаз брюнетки снова покатились слёзы. Хардин обнял её за плечо, прижимая к себе.
— Не плачь. Я слышал... про дневник. Все будет хорошо.
— Ничего не будет хорошо. Моя жизнь — сплошное «плохо». Я плохая, всем вокруг плохо, я не могу сделать ничего хорошего.
— Успокойся. Принести тебе салат?
— Не надо.
— Я все равно принесу тебе еду. Нечего мне тут голодовки устраивать. Смотри на неё. И не вздумай никуда выходить. Не хочу, чтобы ты говорила с мамой. Сама понимаешь, почему...
— Хорошо. — Шмыгнула носом Лиззи и повернулась на другой бок.
    Когда Хардин спустя полчаса вернулся в комнату с тарелкой и поставил её на тумбу, обнаружилось, что сестра уснула. Накрыв её одеялом, парень глубоко вздохнул и вышел из спальни, закрывая за собой дверь.