DEMIAL

Глава 30. Обмен.

Велиал

Я чую запах, который впитывается в стены моего дома, шаги, которые оставляют грязный след на полу всего пространства.

— Будем драться? — Нибрас расправляет крылья, подойдя ближе.

Остальные следуют его примеру.

— Нет, — выражаю жест рукой, чтобы все затихло, — если для этого нет необходимости. Надрать ему зад мы всегда успеем.

Мамона распахивает дверь, хмуря брови. Без стука. Как в свой собственный дом. Мой мозг начинает закипать только от мысли, что он повторит это ещё раз. Киваю головой в его сторону, чтобы он быстрее начинал свой рассказ, давая понять, что у меня нет времени. Но он молчит. Лишь медленно обводит глазами площадь помещения и принюхивается. Делаю шаг навстречу, и люди в костюмах, по обе стороны спины Мамона, раскрывают пиджак, сверкая кинжалами. Я бы мог сделать все быстро, так как делал раньше и как привык устранять проблемы. Но тяжёлое дыхание Брилл отражается в моей голове, заставляя остановиться.
Звучит иронично, но она и есть мой ангел-хранитель, которого я утратил несколько сотен лет назад.

— Здесь пахнет.. — ноздри мужчины раздуваются, — чем то новым. Чем то, что мне определённо нравится.

Складываю руки на груди, делая шаг вперёд. Мне становится интересно, ведь я ни черта не чувствую.

— Я полагаю, что Нибрас справился со своей задачей.

Друг хмурит брови и бросает на меня взгляд полный непонимания.
Мамона поднимает ногу и аккуратно ступает на пол в сторону  комнаты где находится голубоглазая.

— Здесь, — его рука поднимается вверх, и комнату наполняет смех, — за этой дверью маленькая душонка, когда то кристально белоснежная, наполняется чернотой. Совсем скоро погибнет в ней. Отныне, её прежние голубые глаза, потеряют всю чистоту небес. Маленькие хрусталики, — его пальцы сужаются, оставляя между собой крошечное расстояние, — навсегда останутся золотыми, излучающими злость и ненависть двух враждующих миров.

Сжимаю челюсть и прячу руки в карманы брюк, чтобы ненароком не ударить смазливое личико, взятое на прокат у несчастного парня, — заткнись. Не смей даже думать об этом, Мамона.

— И все из за чего? Из за того, что Азраиль не смог уничтожить сладкое дитя когда то любимой  женщины. Он позволил детским ногам ступать на земную поверхность и просто жить. Подверг миры опасности!