Возвращение Ебли

омега!СССР/альфа!Рейх

.
.
Внезапно, до Рейха доносится сдавленный хрип и сильный запах спиртного с пряниками, рассудок начинает темнеть, а до Третьего доходит не сразу, он удивлённо оборачивается, чтоб увидеть эту картину, СССР беспомощно прижимается к стенке, сдавливая ноги, а на краях его глаз образовались слезинки. Скорее всего, он прикусил повязку на своём рту

— Так ты, — он не спеша подошёл к нему, небрежно ставя ногу в сапоге между штанин коммуниста и слегка надавливая, получая закрытый тихий и короткий стон, после чего он присаживается на корточки, давя ещё сильнее и срывая с лица коммуниста повязку — Омега?

Видимо, омега даже не мог ничего сказать, силы стремительно покидали его тела, заменяясь возбуждённостью.

Давая чарующему запаху окутать их двоих, Рейх слегка поцарапал шею омеги своими зубами, на что тот либо не захотел, либо не смог воспротивиться. Он пропустил руку под его штаны, а затем и боксёры и начал потирать нежную мокрую кожу, тихие вздохи иногда прерывались почти такими же тихими стонами. Просунув один палец, а потом второй, он начал двигать ими взад-вперёд, наслаждаясь видом державшегося СССР, запрокинувшего назад голову. Он чувствовал, как в штанах становится всё теснее, а вокруг всё стало будто в тумане, лишь Союз был чётким, а его звуки не отдавали эхом. Ускоряясь, чтоб тот успел кончить, прежде, чем они займутся более интересным, он стянул с него мешавшиеся штаны, пока он бесстыже хватал воздух, уже насаживаясь на пальцы Рейха, он прибавил темп, а затем почувствовал больше горячей влаги на своей руке — СССР впал в экстаз, это было слышно ещё и по стону.

Растянут.

Грязная русская свинья, ведёт себя как шлюха, его надо наказать.

Рейх начал покрывать кожу омеги укусами, после этого наверняка останутся шрамы, маленькие щекочущие струйки крови очерчивали элегантное тело Союза, он держал себя в форме, накаченный пресс там, руки, ноги, но это явно не скрывало всей женственности его тела, его слабостей, так тщательно скрывавшихся под толстым свитером и пальто.

Его скулы, руки, кожа была по природе мягкой, хотя где-то местами красовались мозоли и она немного высохла.

Он слегка прогнулся в спине, что заставило его раскрыть ноги, посередине которых орган альфы тёрся о нежную кожу омеги, принося необъяснимый кайф. Союз придвинулся к плоти Рейха, немного насадив его на дырочку, он тихо вздохнул, внизу его живота уже немного покалывало от желания.

— Так вот, чего ты хочешь, Русская свинья... — томно сказал Рейх, облизывая и надкусывая мочку уха «партнёра», получая очень скромный выдох. Он придвинул головку ко входу и осторожно вошёл, получая сладкий стон, как знак продолжать, он повиновался и, не останавливаясь, плавно зашёл всем своим органом, слыша громкий выдох под собой, он начал двигаться, стремительно набирая скорость и нагло улыбаясь, смотря на ушедшее в эйфорию лицо Совета. Внутри было так тепло и даже почти не тесно. Прекрасно.

Омега что-то просяще проскулил, невольно открывая глаза, смотрящие куда-то вверх. Такой беспомощный, такой покорный.

Звуки ударов тела о тело, громкие уже ничем не скрываемые стоны, страсть, жара. Третий нещадно протрахивал СВОЕГО омегу в стену, пока Союз выстанывал его имя, заставляя его сходить с ума и усиливать без того дикие толчки. Так близко, до боли близко. Союз вскрикнул, стеночки сжались, заставляя Рейха кончить прямо в течного, накрывая его короткими и требовательными поцелуями.

Внутри него всё ещё находился орган альфы, на который он каким-то образом насаживался сильнее, касаясь матки. Какие мы грязные. Узел внутри него не позволял отделиться, да это было и не нужно.

Союз потянулся за поцелуем, почти сразу получая его, пока язык альфы проникал внутрь. Горячий, такой горячий, он касался зубов, дёсен, танцуя с партнёром. Слегка отдышавшись, Рейх снова начал движение внутри Союза уже не так сильно, но чёрт подери, это было слишком приятно.

Он тёрся органом о стенку матки, пока по ногам Союза стекала природная смазка и даже немного спермы.

Он бёдрами пододвигался в такт к уже успевшим стать бешеными движениями Рейха, блуждавшего ладонями по телу омеги, останавливаясь на ключицах и шее, кусая и оставляя всё новые и новые метки на них, пуская горячую слюну в рот Союза, который прижимал короткими ногтями Рейха к себе, дыхание его сбилось, но он продолжал что-то неразборчиво стонать и поскуливать. Возможно, это были мольбы, может, просто стоны, но понятно из всего этого было только имя. Имя Рейха.

Оргазм, а далее второй, вдалбливаясь в матку омеги и третий уже орально.

Больше СССР уже не мог. Он скатился по стене, пока Рейх уже нежнее целует его в губы, коротко и, может, даже уставше. Надевает штаны на дрожащие ноги и тихо уходит из пыточной, оставляя Союза на холодном полу.