какая же я дура. разглядывая потолок, пыталась вспомнить хоть какие-то подробности вчерашнего вечера. за исключением недосекса. его то я как раз помнила досконально. это ж надо было напиться так, чтобы совсем перестать себя контролировать... перевернулась на живот, сгибая ноги в коленях и рассматривая теперь уже еле заметный рельеф на светлых обоях.
когда гриша испарился, я не придумала ничего лучше, чем перестать считать стаканы джина. каждый был первым. и таких первых было, судя по жуткому похмелью, около десятка. я ужасно злилась на него. по стандарту уже. но это быстро прошло — я напилась, отвлеклась, и развеселилась. снова прокрутила последнюю минуту «туалетного случая» в голове. усмехнулась.засранец. что ж, 2:2... игра начинает обретать новые очертания. И пока что понять, нравятся они мне или нет, невозможно. тягаться с ним становится все сложнее. вот если бы он вчера все-таки меня трахнул, я бы выиграла?или бы наоборот проиграла? только в еще большем масштабе? сдавлено застонала в подушку. голова пухнет уже от этих игр и этого человека.
с кухни потянуло запахом тушеных овощей. не спорю, наверняка, очень вкусно. но меня затошнило, а живот неприятно забурлил. пожалуй, сегодня без завтрака. так хочется уснуть и проснуться свеженькой, бодренькой... а сегодня еще и на студию. эта мысль добила окончательно. мое внутреннее нытье прервал завибрировавший стол. не глядя протягиваю руку, нащупываю телефон и, не отрывая лица от подушки, снимаю трубку:
— да?— хриплю.
— ого, кто это соизволил ответить! я уже отчаялась. что, все в ту же степь заносит? может хватит? печень не выдержит.
— карин, не гунди... — на агрессию нет сил. очень болит голова. а речь дается с трудом.
— приезжай домой, а? — как-то сконфуженно отозвалась подруга. — тут такая ситуация... в общем, приедешь, все увидишь. нам надо всем вместе поговорить.
— буду через пару часов, — только и смогла выдавить, поднимаясь с уютной постели.
я поплелась на кухню, и, по мере усиления запаха еды, мне становилось все хуже.
— доброе утро, — сими чмокнул меня в отекшую щеку, пока я жадно опустошала графин с водой.
— угу, — вытерла губы и подошла к раковине, подставляя под струю ледяной воды лицо. вырвался громкий стон облегчения и удовольствия.
