Моя милая Дейзи [18+]

Глава Двадцать Вторая

 Это было забавно.

В нашем номере было две комнаты, четыре спальных места, а мы уснули на одной узкой кровати, явно не предназначенной для двоих. Я легла лицом к стене, а Доминик умостился на боку рядом, перекинув через меня руку. Это не походило на объятие, поскольку парень не прижимал меня к себе, но от этого мое сердце все равно застучало чаще. Я уснула почти мгновенно, наслаждаясь теплым дыханием Доминика, щекочущим мою шею.

Я долго не могла понять, что меня разбудило. Вокруг было тихо. Дождь больше не барабанил в окно, и мотель был на приличном расстоянии от дороги, поэтому мы не слышали, как ездили туда-сюда машины. Лишь когда что-то мягкое прижалось к моей шее, я поняла, что дело было не в звуках.

Дело было в ощущениях.

Губы Доминика коснулись моей шеи, и я неосознанно откинула голову назад, открывая больше мест для поцелуев.

Над моим ухом прозвучал смешок.

– Доброе утро, – произнес Доминик охрипшим после сна голосом.

В ответ я лишь недовольно промычала. Я еще недостаточно проснулась, чтобы воспроизводить своим ртом какие-то слова, поэтому я искреннее надеялась, что Доминик понял, что я хотела этим сказать.

Не отвлекайся на разговоры. Продолжай. Целуй меня.

Как будто прочитав мои мысли, Доминик тут же наградил меня цепочкой нежных поцелуев вдоль моего горла. С моих губ сорвался тихий стон. Рука парня, до этого лежавшая на моем боку, коснулась моего живота под футболкой. Его длинные пальцы выводили на мне узоры, как будто он что-то рисовал на моем теле, а затем... его пальцы коснулись моей кожи под кружевом трусиков, и у меня перехватило дыхание.

Я распахнула глаза и уставилась в стену. Доминик все так же лежал позади меня, оставляя поцелуи на моей коже.

– Что ты делаешь? – прошептала я так же хрипло.

– А на что это похоже? – ответил он, облизнув своим горячим языком мочку моего уха. От этого у меня пробежала дрожь по телу. – Я возвращаю долг.

Вторую руку Доминик просунул подо мной и обхватил мою грудь под футболкой. Моя спина оказалась плотно прижата к его груди, и в мою поясницу упиралась его твердость. Его руки обхватывали меня, и я была в самых желанных объятиях на свете.