Райские цветы.

17 глава.

Из всех многих, но в основном ничем не примечательных различий между вами двумя, самым большим, возможно, было то, что он был человекообразным ходячим говорящим радиатором, а вы были, по сути, человеческим эскимо. 

Вначале это были милые сопоставления — одна из тех забавных мелочей, которые вы замечаете в новом человеке. Он каким-то образом всегда заканчивал тем, что в какой-то момент ночью сбрасывал половину одеял, а ты подсовывала свои холодные пальцы под его теплые ноги. Он, вечно пытающийся согреть ваши руки между его руками, и вы, взволнованные тем, как вы можете заставить его прыгать и визжать, просто проводя холодным носом по его шее.

Через какое-то время шутки сменились на то, что вам всегда казалось, что вы двое одеты для разных сезонов — он в футболке и джинсах; ты, почти всегда в свитере, куртка по желанию. 

По мере того, как вы росли вместе, устраиваясь в своей паре, это стало одной из тех инстинктивных вещей, которые вы оба только что поняли друг друга. В какой-то момент ты начала застилать свою кровать одеялами, чтобы спать в тепле и не перегревать его. И специально купила целую гору уютных носков, которые хранила для себя в запасном ящике у себя дома; отчасти чтобы согреть себя, а отчасти чтобы защитить себя от ледяных ног. 

Он привык к тому, что вы стремитесь стоять за ним на вечеринках или тусовках. Вы, используя его как красивую ветровку, или вы, прижимаясь к его руке, чтобы согреться. Точно так же он стал использовать ваш постоянный уют в своих интересах — совсем не редкость, что вы, в любом месте и в любое время, обнаружите, что его руки ползут под кромкой вашего топа или в карманы. твоего пальто. Его руки были единственной частью его тела, которая, казалось, всегда была холодной, и он упивался тем, что рядом с тобой у него есть место, где их всегда можно согреть. 

Однако иногда, независимо от того, насколько вы привыкли к себе, вам все же требовалось немного позаботиться о себе. 

Прошлой ночью ему удалось убедить вас остаться у него; провести встречу в Zoom у него утром (сегодня утром). Он обещал, что будет молчать. Он даже готовил тебе завтрак! (Он это сделал; или, во всяком случае, он заказал его.) Он того стоил! (То же самое он сделал и трижды с тех пор, как вы согласились остаться, до сих пор.)

Однако вы оба забыли осознать — пьяные от любви и легко поддающиеся его влиянию — так это то, что в прошлый раз, когда он уезжал из города, вы взяли большую часть своей одежды, которая жила у него дома, домой к вашей, чтобы стирать. А так как он вернулся всего на неделю, вы еще не заменили практически ничего в отведенном для вас углу его гардероба. 

Что не было бы проблемой, если бы ты осталась дома, как и хотела. Но у Тимми были впалые ноги и совсем нечего было есть, так что, поскольку завтрак не наполнил его достаточной тишиной, он вытащил тебя на улицу на поздний обед — и кофе, и что-нибудь, что можно взять домой на ужин. 

Это был один из тех дней в городе, когда погода была скорее угрозой надвигающегося ухудшения, чем что-либо еще. Оно было тихим, серым и морозным, каким оно бывает до того, как выпадет снег. И ты была сильно раздета в любом случае, но особенно будучи самой собой. 

Ты стояла на перекрестке, твоя одна рука засунута в карман его толстовки с его, а другая закутана в шарф, который был на тебе — его, большой и немного нелепый, который он церемонно обмотал тебя перед тем, как он выпустит тебя за дверь своей квартиры. 

Вы слышали, как он хихикает со своего места рядом с вами, а затем он пробормотал: «Вот», затем начал стягивать свою шапку через вашу кровать, прежде чем вы смогли повернуться, чтобы посмотреть на него, а затем быстро поцеловал кончик вашего розового носа.

— Ты выглядишь несчастной.

 Он рассмеялся и схватил твою другую руку, тоже затянув ее под свою толстовку.

— Мне холодно! — Ты взвизгнула и попыталась следить за переходом, после чего он со вздохом принялся за работу, натягивая одну из своих перчаток без пальцев на твою руку, которую ты все еще пыталась оторвать от него. 

К тому времени, как он закончил, движение остановилось, и поэтому, после того как он вернул тебе одну твою руку, но не другую, он взял тебя под мышку и переправил через дорогу. 

«Хм», — пробормотала ты себе под нос, как только добралась до угла перед дома. — Я думаю, нам нужно постирать эту шляпу.

Он вздрогнул, и ты расхохоталась, увидев удивленное выражение его лица.

— Что почему? — Затем он прижался всем своим лицом к твоей макушке, уткнувшись носом в свою шляпу и тебя, обоих. 

— Пахнет твоим шампунем. Ты снова засмеялась, а затем наклонила голову, целуя, прежде чем он смог возразить. 

— Зато чисто! Шампунь чистый! — Он драматично фыркнул и затянул тебя под свои две куртки, задаваясь вопросом, сможет ли он отвлечь тебя большим теплом. 

— На тебе две куртки?— Ты взвизгнула, и он усмехнулся, увидев шокированное выражение твоего лица — тебя, смотрящего на него из-под шапки и шарфа, и волны его многочисленных слоёв. — Тимоти!