Т/И и 13 карт Реакции

Феликс/Т/И

Последний раз осмотрев себя в зеркале, ты презрительно фыркаешь.
Ну, неужели можно было докатиться до такого? Битый час твой гардероб
перекочёвывает с вешалок в шкафу на мягкую тумбу в углу. Льняные рубашки,
шелковые блузки, шерстяные свитера вальяжно свисают вниз, растекаясь по
полу.
Это же обычный видеозвонок, успокойся, мать твою.
А руки трясутся.
Ни одна прическа не задерживается надолго из-за дикого тремора. Ты
вздыхаешь и пальцами проводишь по локонам, вытаскивая пряди вперёд,
оставляя свисающими с плеч. Верх все же находится — бежевая кофта с
нелепым медвежонком в области живота.
Кое-как устроившись на кровати, подмяв кучу подушек под себя, натягиваешь
на обнаженные ноги тёплый плед. Разговор обещает быть долгим, но приятным
и тёплым, но пробуждающим что-то томительно нежное внутри. Хочется
поскорее увидеть знакомое лицо.
Накрашенными ноготками быстро тыкаешь по кнопочкам клавиатуры.
— Привет, милая, — Феликс, чертово вечно улыбающееся солнце, смотрит с
прищуром, ты даже на секунду теряешься.
— Доброе утро, — здороваешься по его времени, наблюдая темные осенние
сумерки за окном и очертания невзрачного района.
— Все хорошо? Выглядишь уставшей, — в выразительных жёлтых глазах
плещется беспокойство.
Ты знаешь, что он хочет услышать — подробный рассказ о проведённом дне:
отдохнула ли, поела ли, что нового узнала и чем интересным занималась. Не
торопишься выкладывать всю подноготную, заваливая парня проблемами рутины,
желая выслушать его самого.
Общаться через интернет оказывается невероятно просто, когда почти не
слушаешь, растворяясь в человеке напротив. Иногда тебе абсолютно все равно,
о чем будет говорить Блондин, хоть перечитывать статьи википедии. Его
акцент, смешивающийся с приятным баритоном, отдающимся где-то под
рёбрами, приносит неожиданное успокоение и чувство расслабленности.
У четвертого под сотню твоих спящих скриншотов в галерее.
— Ты слушаешь, /Т.и/? — серьезно смотрит парень, и ты вздрагиваешь, уверенно
кивая головой. — Я знаю, что нет, — смеётся, ты тоже невольно усмехаешься.
Невозможно не улыбнуться в ответ этой детской, слегка наивной, ребяческой
задорности и блеску в глазах. Ты чувствуешь, что от подобного взгляда колени
слабеют, и вся сила воли вытягивается в тонкую струну, тут же лопаясь.
— Прости, — в немом смущении легонько стукаешь себя ладонью по лбу. — О
чем ты говорил?
Валет качает вихрастой головой, и пряди тут же спадают вниз, на лоб, слегка
закрывая его глаза: «Неважно».
— Я люблю тебя, /Т.и/, — хочешь ответить что-то про взаимность, но парень не
заканчивает на этом свою исповедь. — Я живу для тебя. Каждый день, когда
просыпаюсь, я думаю о тебе. Мне очень жаль, что мы слишком далеко друг от
друга, — полушепотом выдыхает он, и у тебя мурашки бегут по спине.
Тихо произнесенное имя Феликса растворяется в едва различимом тиканье
часов и льющем в окно ветре. Ты выдыхаешь его по буквам, будто смакуя, будто
боясь, что и не его оно вовсе, что не с этим задорным световолосым парнем
сейчас говоришь.
— Хочу, чтобы ты был рядом.
Так непривычно осознавать, что такая простая фраза, произнесенная
полушепотом, будет понята человеком, который находится за тысячи
километров от тебя. До конца твоей учебы еще год, а потом ты уедешь из своего городу
и присоединишься к самому дорогому на свете человеку, поддержав его мечту о
путешествиях.
— Я буду, — лицо Феликса меняется, он серьёзен. — Обещаю, всегда буду.
У тебя сердце болит оттого, насколько уверенно он выглядит. И невольно
хочется согласиться, хочется впервые в жизни довериться, разрешить другому
взять ответственность за своё счастье