Грейнджер, я пришёл за своими крыльями

часть 9

Утро было солнечным и тёплым. Он вспоминал её улыбку, когда она приняла букет. Вспоминал её глаза, которые смотрели на него. И что-то присвистывая себе под нос, вышел в столовую. Скорпиус сидел за завтраком.

— Ты чего не спишь в такую рань?

— Пап, я нашёл, как снять частичную защиту в одной точке, которая не повлияет на защиту всего дома.

«Телефон, точно».

— Замечательно, тогда давай чуть позже отправимся в магазин. Согласен?

— Хорошо, — Скорпиус улыбнулся, когда отец снова начал что-то насвистывать себе под нос.

Он постучал в дверь и не смог скрыть улыбку.

— Доброе утро, министр.

— Доброе, — буркнула Гермиона.

«Что-то не то».

— Что-то случилось? — он сделал к ней шаг.

— Ничего, мне надо на работу, — и, как по старой памяти, она оступилась, и ему стоило проскочить три шага, чтобы удержать её от падения.

— Что случилось? — он повторил, понимая, что за «ничего» стоит что-то большее.

Драко не ожидал, что из неё вырвется такой поток всего того, чего он боялся всю неделю. После вчерашнего вечера, проведённого с ней, он понял, что «дай ей время», «не дави», «не будь навязчив», «дай ей то, чего не было раньше», что говорила Нарцисса, начало работать. И когда он услышал, как она плевалась ядом в него, его словно оглушили.

— Что тебе сказать?! Мне нечего тебе сказать, Малфой! Вы строите свою жизнь, как хотите! У вас прекрасные семьи и отношения. У вас всех вокруг всё замечательно. А теперь, пожалуйста, отпусти меня, мне нужно на работу. Да, и я не хочу утруждать тебя своими сопровождениями. Лучше всё обрубить сразу, дабы потом со мной снова ничего не случилось!

Он услышал именно то, чего боялся, чего ожидал, чего заслужил. Она была права, и он это осознавал. Драко вышел за ней в проулок, взяв за локоть, провёл до Атриума и в мгновение вылетел обратно, как ошпаренный.

«Лучше всё обрубить сразу, дабы потом со мной снова ничего не случилось».

Её слова гулким эхом отдавались в голове. Он не понимал только одного:

— Что произошло за ночь?

Малфой вернулся в Мэнор, словно его окатили холодной водой. Он услышал шорох и поднял глаза. Альфи стоял напротив и не знал, как заговорить с ним.