Кровь для мотылька

Пролог

Девушка слышит, как кто-то вдалеке зовет ее по имени, но голоса не узнает. Этот человек волнуется и чего-то страшится, запах ужаса щекочет ноздри. Она силится разглядеть хоть что-то, но все вокруг покрыто плотной дымкой, подрагивающей и холодной.

Размытые образы плавно перемещаются, словно по ту сторону натянутого на бельевую верёвку покрывала. Тянет к ним руку, но получается поймать лишь воздух. По мановению дьявольской руки звук так резко проникает в уши, вырывая девушку из-под толщи неведения, что та, вскрикивая, делает шаг назад.

Грохочущая по мостовой повозка чуть не наезжает на ее ногу, грозясь превратить в нелицеприятное зрелище, и девушка тут же вливается в танец прохожих на грязной мокрой от дождя дороге. Только что она спала в собственной постели, а теперь стоит посреди оживлённой улицы неизвестного городка, хотя готова поклясться, что засыпала в родном Марцали.

Дети с восторгом мчатся мимо по лужам, забрызгивая нижнюю юбку платья черной водой, но девушке будто бы все равно. Сердце в груди так бешено бьётся, что отдаётся в ушах, заглушая иные звуки, грозясь тотчас разорваться в клочья. Мозг отчаянно пытается понять, что происходит, но где-то в глубине души кажется, что ответ она уже знает.
Тело перестает слушаться, и лишь инстинктивно незнакомка осознает, что ледяные пальцы крепко сжали подол, а ноги несутся прямо в непрекращающийся поток людей. Стук каблуков, скрип колес, фырканье лошадей, гул разговор и детский смех. Какофония звуков объединилась в одну единую симфонию, побуждая ее бежать быстрее, лишь бы оказаться как можно дальше отсюда.

Замирает в самом центре толпы, отчаянно озираясь в поисках отступления, но ни проблеска света не сможет пробиться сквозь плотно идущие тела. Пальцы свело судорогой от того, как сильно они вцепились в ткань, но незнакомка не в силах заставить их разжаться. Из горла вырывается звук, но она не слышит его. Кажется, это чье-то имя. Можно ли звать кого-то по имени, если априори уверен, что не можешь знать ни одного из этих лиц? Вновь и вновь с уст слетает милое сердцу имя, но никто не отзывается.

Чувствует соленую влагу на щеках и губах, но не успевает понять она ли это плачет, или же дожди здесь на редкость ядовиты, пока не замечает Его. Невдалеке мужчина, которого девушка определённо видит впервые, но не перепутает ни с кем другим, стоит в конце улицы, откуда поднимается толпа, с маской глубокой печали на лице. Ее сердце трепещет, а руки сами тянутся к прекрасному лицу, чтобы стянуть печаль и вновь узреть кривоватую улыбку тонких губ.

Со всех сил ноги мчатся за ним, когда мужчина теряется среди людей, одетых в такие же белоснежные рубашки на выпуск, со свободными рукавами и чёрной жилеткой поверх. Преодолев темный узкий переулок, изрядно запыхавшись, продолжает твердить его имя, будто молитву раз за разом, надеясь, что в этот раз она будет услышана.

Оглушающая тишина рвет перепонки, когда незнакомец резко останавливается в тупике улочки, медленно поворачиваясь. Сердце тоже замирает при виде огромных глаз-озер, цвет которых напоминает весеннюю прогулку по лесу после дождя. Зрачки мужчины расширены, взгляд просит о чем-то без слов, но она не понимает.

Вместо этого тянет руку к его коротко стриженым, немного вьющимся темным волосам, пока глаза не опускаются на некогда белую рубашку, где пышным пионом с оборками распустилась бордовая кровь. Лёгкий ветер колышет полы рубашки, насмешливо торчащей из-под пояса узких чёрных брюк. Незнакомец падает на колени, а из груди девушки вырываются крики боли, словно это ее грудь кровоточит, словно это она сейчас погибнет.

С этим самым криком Элайн садится в постели, понимая, что когда-то успела охрипнуть. Судорожно хватая ртом горячий летний воздух, чувствует, как прилипла к телу ночная сорочка, а волосы влажные от пота завились на висках. С трудом разжимая пальцы, которые все это время стискивали с усилием белье, трогает свое лицо и грудь, чтобы еще раз убедиться, что это был лишь сон. Устало опустившись на влажную подушку выдыхает, смотря в синеву ночи, приветствующую ее из открытого окна спальни.

- Всего лишь сон. Снова...