Осколки падающих звёзд (Изана Курокава/ОЖП)

Глава 13

24 февраля 2006 года

(24 февраля лично для меня - худшая возможная дата хд. Хотя, именно из-за нее я могу по памяти любой прощальный зал описать.)

Изана пихнул дверь в прощальный зал, и та медленно, с почти что неслышным скрипом, открылась.

Внутри играла тихая спокойная музыка, более похожая на классику - что-то из скрипки в дуэте с роялем. Идеально белые стены блестели, почти слепили вошедшего. Курокава видел многие такие залы, но сразу было видно, что за этот денег было выложено немало. Он мог гарантировать: постарались братья.

Большие квадратные лампы освещали всю комнату площадью около 100 метров квадратных, белые шторы задрапировывали окна. Больше всего света было у темного деревянного гроба, вокруг которого стояли венки и множественные букеты лилий разных цветов. Она обожала лилии (Если не любите лилии, замените на ваш любимый цветок. Просто я их люблю, поэтому вижу картинку так). Изана заведомо знал, кто там лежит, хотя бы и все отдал, чтоб там оказался кто-то другой. Даже если ценой этого была бы его собственная жизнь.

Оба Хайтани стояли в углу комнаты, свернув руки. Если смотреть только на одежду, то сложно было бы понять, кому именно Т/и приходилась сестрой: обычный для них тотал-блек. Хотя остальное отличалось кардинально. Растрепанные волосы, у Рана хоть неловко собранные в привычные косички, бледная кожа, темные мешки под красными опухшими глазами, У Риндо не было линз, а теперь уже его старые очки. Изана выдохнул. Да, кому-кому, а им тут, наверное, было сложнее всего: мало того, что приходить в слишком пустой дом, где на них, как они привыкли, никто не напрыгнет с обнимашками, заботливо не накормит, параллельно щебеча о своём, так ещё и при этом возиться со всеми документами о смерти, что только ухудшает ситуацию.

Почти все лавки были уже заняты свастонами в чёрной форме. Отдельно стояли 2 коляски - с Нахоей и Такаши. Кто-то всхлипывал, в углу слышался девичий плач Хины, прижимающейся к Такемичи.

- Ты как? - на плечо Курокавы легла мужская рука. Изана уже знал, чье это касание, даже не оборачиваясь - Какуче, которому только сутки назад сделали операцию и отпустили лишь для того, чтоб он мог прийти на прощание.

- Живой, как видишь. - сухо ответил беловолосый, даже не поворачиваясь к Хитто и пошел вперед, таким движением сбрасывая руку со своего плеча. Темноволосый выдохнул и, опираясь на данный в больнице ему костыль, вновь отошел на свое место.