Как его звали?

Пролог

Она обещала, что не забудет про меня. Обещала, чёрт возьми! 

Тогда почему теперь лежит с ним на одной кровати в обнимку? Почему больше ничего не замечает? Нет, нет, я никогда не согласился бы лицезреть подобное. 

Прошу. Нет. Молю: вспомни.

❃❃❃

     Повзрослеть мне пришлось слишком рано. Уже в семь лет я знал со слов взрослых, что моя мама — безмозглая пропажа, алкоголичка, агрессивная лгунья. О чём думал ребёнок, который лицезрел изо дня в день, как она приводила каждый раз домой новых мужчин? Правильно: ничего. Дети до определённого возраста принимают родителей такими какие они есть. По крайней мере, я был этим самым ребёнком.

Что с отцом? Дома появлялся редко, ведь работа занимала большую часть времени. Мама просила ему ничего не говорить, ну я и потакал её желаниям из своей безграничной любви и понимания. Отчего сам после получил от мужчины удар по лицу с грубыми пререканиями: "Ты, подонок, такой же как мать вырастешь, потому и играешь в молчуна!"

Он узнал про многочисленные измены, но разводиться не захотел. Мол, муторное это дело, проще попросту никогда больше не видеть рожи своей любимой пассии. Меня кидали из стороны в сторону, как ненужный мусор, целый год, до исполнения восьми лет. И каждый из родителей при этом плохо отзывался о другом.

Когда я был с мамой, то сидел на консервах и гречке. Остальные деньги уходили на спиртное. С отцом проще: он оставлял мне еду и пропадал неделями. Помнится, пришёл один его знакомый как-то в гости. Я спрятался за диваном, потому что перепугался: папа иначе поворачивал ключ в скважине входной железной двери. Мужчина, странно одетый, рылся во всевозможных полках и шкафов, и тумбочек, которые мне, к слову, строго-настрого запрещали трогать. Бумажки с непонятными символами разлетались и парили по комнате.

— Глава сектантов хренов! — разорался незнакомец, пока я испуганно вздрагивал от его неожиданных вскриков и старался не дышать слишком громко. — Куда он запрятал её?

После двадцати минут глухого стука мебели и воплей мужчина ушёл, оставив дверь нараспашку. Ещё около двух часов я не выбирался из укрытия, жутко боялся. Потом осторожно вылез и на носочках прошёл к середине зала, где лежали клочки разорванной бумаги. 

Я хорошо запомнил то, что увидел на обрывках: красные пятна; новый язык, который не мелькал ни в одной прочитанной мною книжке. Невероятный интерес смешался с жуткими ощущениями. Словно я держал в руках что-то запретное.

❃❃❃

     Не помню, как оказался здесь. Вечером, на дороге. Вроде засыпал на потрёпанном застеленном матрасе, а очнулся на белой разделительной полосе весь в крови. И она, совсем маленькая, но чуть старше меня, улыбалась другой девчонке так ярко-ярко, пока топала дальше по пешеходному переходу. 

Меня не видели. Совсем. Призраков ведь не бывает, так? Тогда что произошло со мной? 

Я кричал, просил помощи, извивался от боли.

А она вдруг обернулась, взглянула на меня.

— Ты чего? — Другая девочка потрясла её за плечо. — Опять задумалась?

— Ничего. — Она неловко улыбнулась. — Почудилось. Пойдём дальше!

❃❃❃