Пение канарейки

Океан чувств и желаний

Канарейка всё ещё смотрела на дверь, будто продолжала видеть там отца, который не смог высказать прощальные слова ей в лицо, стыдясь перед дочерью за свою немощность. Впервые за долгие годы он откровенно выразил свои чувства и заботу, но так сковано и неуверенно, словно пытался сыграть давно забытую мелодию на старой скрипке. Повзрослевшая дочь была подобна заброшенным в пыльном углу инструментам, а непутевый отец - неловким музыкантом, который осторожно пытался прикоснуться к расстроенным струнам, чтобы оживить давно умолкшую музыку родительской любви. И даже несмотря на то, что он слишком долго медлил с этим шагом, Кана не могла осуждать его за бездействие. Ведь она сама унаследовала эту черту от него и как никто другой могла понять, насколько трудно изменить что-либо в себе. Более того, в их семье такое приветствовалось: женщины брали на себя роль Главы. Но всё же, обида все равно тлела в её сердце, вызывая ноющую, тупую боль.

В роду Лилин, Альма стала первой женщиной-Старейшиной. Её выдающиеся достижения пролили свет на несправедливые предрассудки, где её успехи затмевали достижения всех мужчин, предшествовавших ей. Умная женщина утвердила свою позицию, не только расширив поставки урожая по всей стране Эрхан, но и за её пределами. Этот факт также повлек за собой изменения в их семье. Будущие мужья, вступавшие в великий и богатый род, мерились с тем, что женщина не уступает в делах перед мужчиной и даже может брать на себя роль Главы. К тому же, что робкий Гапон, что жадный Атан оказались легко под влиянием сильных жён и были не против такого порядка.

Канарейка, уступая место раздумиям усталости, удобно расположилась на диване, положив чёрную головку на подушку и скрестив ноги на мягком сиденье. Девушка была исчерпана как физически, так и эмоционально; сейчас ей лишь хотелось покоя и тишины. Всё-таки этот день был полон событий, и она старалась усмирить волнение, которое захлестывало её, словно внутренний шторм.

На улице уже стемнело, осенние дни укорачивались, и дама ощущала, как прохладный ветер ласкал её щеки, подобно нежным, невидимым прикосновениям, которые бережно утирали незримые слёзы, которые вновь не выбрались наружу и забылись в невероятной свежести, что наполнил комнату ветерок, ловко просачиваясь в полуоткрытое окно.

Закрыв глаза, она с удовольствием вдыхала принесенный запах сухой земли и украденный тонкий аромат увядающих цветов, наслаждаясь дыханием природы. И чем гуще становился душок, тем сильнее он напоминал ей о Баале и их предстоящей ночной встрече. Этот приятный запах стал ассоциироваться только с ним - натуральным ароматом его тела, который ей нравился больше всего.