Розовое чу... Розовый Горыныч

Глава 8. Итачи-сан, Шисуи-лох и конфетки

Они прошли где-то треть пути — пять минут — в тишине, что было удивительно. Кажется, для них это был рекорд по молчанию.

— А Итачи-сан дома? Или на миссии? — спросила девочка.

— Почему ты называешь Итачи Итачи-саном? — возмущённо спросил Шисуи и, подведя расчёты, добавил:

— Он младше тебя на год! А меня ты называешь просто: «Дебил»! Я старше тебя на два года!

Самолюбие этого парня было задето: конечно, Сакура — такой себе почитатель, но всё-таки хотелось быть кумиром у кого-то ещё, кроме его ровесниц. Хотя, если так посмотреть, девочка тоже была его ровесницей, но Шисуи воспринимал её как чокнутую малолетку, но не как  четырнадцатилетнюю девушку.

— А чё нет? — Сакура пожала плечами.

— Я всё маме расскажу! — заявил он, продолжая смотреть вперёд и идти.

— Маменькин сынок! — окрестила его девочка, заставив парня поперхнуться.

Уж кем-кем, но маменькиным сынком его назвать было крайне сложно, и то, с натяжкой, и опираясь исключительно на факт того, что мама у него была: Шисуи относительно мало общался с ней, как и Сакура со своей. Только у девочки это была неродная мама, не та, что её воспитала. А парень просто редко пересекался с матерью — часто пропадал на миссиях и тренировках, а иногда тусовался с друзьями.

— А ты!.. Подкидыш! — спустя небольшую паузу выкрикнул он невероятно глубокое и требующее осмысления оскорбление, тут же закашлившись. — Ой… — прошептал он. — Голос чуть не сорвал…

— Лох! — воскликнула Сакура. — Смотри, как я могу! — она набрала в грудь побольше воздуха и, вдруг, резко заорала:

— Учиха л… — она вовремя себя одернула, вспомнив, где находится. — То есть ШИСУИ ЛО-ОХ!

Она ухмыльнулась, выдохнув про себя:

«Вот это был бы номер, проори я на весь квартал такое… Быстренько прирежут»

Шисуи же боялся, что её и так прирежут его наиболее ярые поклонницы.

Парень цыкнул на неё, посмотрев на Саске. Тот всё ещё спал, как будто бы у него над ухом не пищала ультразвуковая сирена и не восклицал своим басом супер-красивый по мнению себя брюнет.

— Фига… Он всё ещё спит, — девочка тоже это заметила. Маленьких детей, оказывается, очень сложно разбудить. По крайней мере, так считала девочка. Хотя, наверняка, и парень мыслил также: во-первых, этому способствовала половина мозга на них двоих, а во-вторых, он был научен горьким опытом работы с этой самой девочкой.