Не легкий путь персика

Сладкие слёзы

Смущение перемешалось с озадаченностью, тревога с счастьем, а умиротворение с дискомфортом.

— Слышишь меня? — Николай глухо промычал, легко кивнув. — Я не изверг, Коля. Почему вы думаете, что никто не заслуживает моего внимания?

Юноша виновато отвёл взгляд, а покраснение на его щеках впервые значило не его смущение, а вину. Ему просто было стыдно за то, что он и вправду с этой историей сбился с катушек.

— Вина не твоя, — продолжил Фёдор. — Просто почему ты мне сразу не сказал?

— Что не сказал?

— Что ты любишь меня. — Достоевский оставался невозмутим, а Гоголь покрылся ещё большим румянцем. Стало безумно жарко в области плеч, а сглотнув вязкую жидкость у языка стало хуже. Брюнет прекрасно замечал его трудности, от этого снова продолжил. — Здесь нет ничего такого. Ты мне тоже нравишься.

— Ты сделал ещё хуже!!! — перепутав мысли с быстрым говором, блондин скрыл покрасневшее лицо за коленями, как будто уже полностью забыл, что здесь они из-за насмешек над ним. Рядом с Дост-сенпаем ему становилось неважно на всех людей около него — рядом только он, он заботится только об одной вещи. Его присутствие, его разговор, его приятный аромат одеколона и чудесный, прожигающий, будто лазер взгляд.
Но сейчас он просто повёл бровью, непонимающе смотря на него.

— Что не так? Разве я не так должен был ответить в такой ситуации?

— Но не так прямо же!

— Вот сейчас я тебя не понимаю. Ты меня любишь и ты мне нравишься. В чём проблема? — Фёдор подошёл поближе, взяв его за руки, прислонив к друг другу и сжав их. Они были слишком рядом, слишком близко. Гоголь ощущал на себе чужое дыхание, от чего сильнее смущался. Хотя, куда сильнее. — Ты меня всё ещё любишь?

— Люблю! Просто это очень неожиданно.. Так хочется с тобой поговорить... Во-первых не во время, а во-вторых..

— Ты смущён, — Федор мягко улыбнулся, кинув взгляд на наручные часы. — и вправду не во время, надо на урок идти. Я слышал, что ты хочешь пойти со мной... На свидание. Встретимся вечером? После уроков?

Николай согласно закивал, расширив глаза. Его любимый человек взаимно ответил на его любовь, так ещё и пригласил на свидание? Он не спит?
Достоевский ушёл, на прощание кинув теплый взгляд в сторону парня.
На уроке всё было не более, но лучше.
Над Гоголем стабильно хихикали, смеялись или кидали записки, в которых были пожелания смерти, угрозы и оскорбления, но как же ему было кристалльно похуй. Его цель сделана, он смотрит на черную макушку своей любви спереди и представляет всё, что может произойти на свидании. Проскальзывали тревожные мысли, о том, что это всё ложь, его хотят подставить и посмеяться над ним ещё больше, поставив Дост-сенпая против Гоголя. Становилось тошно от таких мыслей, поэтому их было меньше.
Он даже толком не знал, что его ждёт, куда они идут и что будут делать, но от одной мысли, что это все будет с Достоевским, который поддержал его в тяжелый момент — всё становится не важно.
Долгожданный звонок. Подростки резко срываются с места, небрежно взяв свой за 5 минут подготовленный портфель и шагом вышли из кабинета, крича что-то в след. Они остались одни в классе, Коля готовил сумку, а повернув голову, уже сзади него стоял Фёдор.