Дьявольское наследство. Часть 2. Месть

Глава XXI. Ты - конец этого мира

Мороз, прошедший по коже, вызвал миллион мурашек, заставив волосы на теле встать дыбом. Темнота перед глазами расступилась, позволяя увидеть окружающую меня среду. Я здесь же, я на той же поляне, я не в человеческом мире. И всё здесь не живое. Мертвые, сухие деревья начинают осыпаться с самого верху, с каждой ветки. Полная тишина, нет тех же огромных лесных воронов. Они где-то затаились, затихли, спрятались, боясь показаться, боясь вырваться наружу. Они замкнуты где-то в глубине сухих черных деревьев.

В этот раз здесь намного холоднее, чем в прошлые мои визиты. Одиночество здесь ощущается куда сильнее, и кажется, что теперь у меня нет даже самой себя. Пустота и темнота. Пропала даже огромная луна на небе, которая раньше освещала поляну.

Тоска стала понемногу касаться моей души, стала окутывать меня, вызывая необъяснимый прилив грусти. У меня больше нет никого и ничего, и себя я потеряла. Невесомость, несмотря на то, что я касаюсь босыми ногами сухой, осыпающейся травы. Холод и темнота смешались с моей тоской. Что-то теплое коснулось моей щеки, и тут же заледенело. Капля, стекшая по моей щеке, став льдинкой, упала к моим ногам. За ней и последующие слезы. Я не могла это никак контролировать, мои эмоции вырывались наружу, вытекая горькими слезами.

Они лились не прекращая, словно из меня выливалось всё накопленное за эти пять лет. Появилось ощущение, что уже теплеет, что моя душа начинает таять. Глаза стало жечь, и пришлось протереть их рукой. Испуг вонзился в мой разум, когда на своей ладони вместо прозрачных слез я увидела кровь. Бордовая, почти черная она стекала с моей ладони.

Нежные, забытые мною ласковые руки коснулись моих щек. Подняв взгляд, мои глаза встретились с голубыми глазами моей мамы. Тени за ее спиной хватали ее, оставляя на ее спине глубокие раны от звериных когтей, но она словно не замечала их. Всё ее внимание было приковано ко мне, в ее взгляде царила любовь и нежность, мешаясь с болью.

— Мама?!

И она не отвечала. У нее не было сил ответить. Я знала, как ей больно, но не могла ничем помочь. В сознании поселила мысль, что ей это было предназначено. Она согрешила, и получила свое наказание за свой грех. Теперь она должна была мучится, ее душу должны терзать, рвать на части, а потом с болью она будет срастаться, не имея возможности прервать этот адский круг.