Захваченная грешником

42 глава

ТЕСС

Мой разум все еще не в себе, мое сердце разлетелось осколками в груди.

Это подтвердилось. Мама и Питер были убиты.

Мама.

Сидя на краю кровати, рядом со мной Афина, мы обе просто смотрим в пустоту, на наших щеках высохли слезы.

Мама.

Скорбь бьет сильно. Снова и снова.

Мои глаза горят, горло слишком сжато, чтобы говорить.

Мама.

Мое тело содрогается от тяжести горя, давящего на мои плечи.

- Тесс, Афина, - зовет Николас, затем заходит в комнату. Он подходит и приседает перед нами, его глаза жестоки и неумолимы от ярости, которая, кажется, разгорается все жарче с каждым разом, когда я смотрю на него. - Пришло время уходить. Пойдем. Вставайте.

У меня нет сил, но мое тело слушается.

Афина обнимает Николаса и, не сказав ни слова, выходит из комнаты.

Глядя на человека, который научил меня, что такое по-настоящему любить, кусочки моего сердца съеживаются. Я пытаюсь запомнить каждый дюйм его красивого лица, когда тянусь к его руке. Держа ее в обеих своих, я прижимаю ее к груди.

Что, если он отправится на войну, и я тоже потеряю его?

Мне приходится с трудом сглатывать, слишком большая душевная боль наполняет меня.

- Я... - Мое лицо грозит рассыпаться, мой голос пропадает. Отпуская его руку, я бросаюсь ему на грудь, обвивая его руками.

Пожалуйста, я не могу потерять Николаса. Я этого не переживу.

Николас крепко обнимает меня.

- Это всего на два дня, kardiá mou. - Он целует мои волосы, затем лоб, щеки. Его рот встречается с моими дрожащими губами, и я изо всех сил сосредотачиваюсь, чтобы запечатлеть его вкус в своем сознании.

Я позволяю своим пальцам пробежаться по щетине на его подбородке, наслаждаясь ощущением.

Не умирай. Ты должен выиграть войну и вернуться ко мне.

Когда он прерывает поцелуй и прижимается своим лбом к моему, я выдавливаю слова сквозь сдавленное горло:

- Я так сильно люблю тебя, Николас. Пообещай, что вернешься ко мне.

Его глаза находят мои, и на мимолетный миг в них появляется нежность.