Лежать и просто ждать весну

Алёнкина тетрадка: 6

17 октября, после обеда.

— Ну что, сегодня в четыре? — спрашивает Линда.

Мысли просто моментально обрываются, я даже вздрагиваю.

Мы стоим в раздевалке. Мимо меня сейчас пробежала шмыгающая носом Тетрадкина. Рубцов накручивает на свою шею бордовый шарф со снежинками, еще пара человек одевается и перекидывается разговорами.

— А? Что? А, чёрт...

— Забыла уже? Сегодня же хотели.

— У меня внезапно образовались дела... Может, получится раньше?

Линда хмурится.

— Нет, я смогу только в четыре. А сейчас за мной заедет Дима.

— Значит, сегодня не получится...

— Ох, ну ладно.

— Прости... — произношу я.

Потом вижу, как в раздевалку заходит тюлень Широкалов. У меня почему-то пробегает холод по коленкам. Я смотрю на него — мне хочется о чём-то у него спросить... Вероятно, он даже не в курсе, что вечером я пойду с ними гулять.

— Жалко, Алёна, — говорит Линда.

Совершенно не умею быть актрисой. Кажется, моё сожаление из-за того, что наши чайные посиделки сегодня обламываются, выглядит слишком наигранным.

Обидно, что я не могу ни о чём ей рассказать. Мне кажется, она недолюбливает Феликса. Ну, потому что терпеть не может Широкалова. Она решит, что я свихнулась. Где её программист Дима и где гопники типа членов компашки Андреева...

14:02

Я шлёпала своими сапогами прямо по лужам, потому что не замечала дороги — глазела по сторонам. Слишком погрузилась в музыку. До сих пор слушаю Explosive Large Eggs. Не могу слушать ничего, кроме этих ребят. Интересно, чувствует ли Одуванчиков то же самое, когда их слушает? Да, а теперь нужно хорошенько отмыть свои сапоги.

15:33

Карина пришла. Просто так пришла, представляете? Без звонка. Теперь мне неловко, потому что я отказалась от встречи с Линдой.

вне дневника Алёны:

— Мне кажется, раньше ты курила меньше, — говорю я, заходя и замечая, что Романова вновь берёт сигарету.

— Возможно. Не переживай, я снова развязала драму...

Запах сигарет пропитал кухню. Хорошо, что до прихода родителей осталось ещё несколько часов.