Ты все ещё моя D&J

32 глава

Данил

Удивился ли я, когда Юля захотела, чтобы церемония бракосочетания проходила на центральной баскетбольной арене нашей академии? Честно признаться, да. Моя Дикарка, кроме того, что далека от спорта, сторонница более традиционных способов проведения важных жизненных мероприятий.

– Оригинально, – отозвалась мама задумчиво. Мысленно, видимо, уже рисовала, как именно это будет. И тут же подытожила: – Запоминающе.

– Не думал, что ты так прониклась баскетболом, – поддразнил Юлю я.

Она вмиг покраснела и бросилась в суматошные пояснения.

– Не то чтобы прониклась… Просто с этим спортом у нас много связано. И мне вот пришла такая идея...

– Ну да, очевидно, – заиграл бровями. – Тренировки в академии, в парке, у меня дома… – чтобы сдержать ухмылку, втянул и прикусил нижнюю губу. Щеки Юли сделались ярче, «зеленые звезды» засияли. – Крылья, признания, доверие, вертушка…

– Дань, не думаю, что маме Тане интересны подробности… – едва не задохнулась в смущении моя Дикарка.

– Я просто хотел сказать… – рассмеялся все-таки. Но быстро взял себя в руки и шумно выдохнул: – Поддерживаю.

– Спасибо, – тихо прошептала она.

И вот двадцать первого января я стою в черном смокинге у баскетбольного кольца. Помимо этого организаторы, конечно, расстарались с тематическими шарами, цветочными колонами и прочей торжественной мишурой.

На улице трехградусный мороз. Регистратор в шубе маячит. Гости, операторы и фотографы тоже все в зимней амуниции. Один я без верхней одежды. Но, тем не менее, именно мне жарко.

– Солнце слепит, – выдаю на автомате.

Прищуриваясь, скашиваю взгляд в сторону. Все мои пацаны рядом: Бойка, Тоха, Филя... Ну и Жора, разумеется. Он, в паре с Сонькой, почетные свидетели на нашей с Юлей свадьбе.

Это можно повторять бесконечно. И все равно не верится.

– Хорошо же, ё-мое, – выдает Фильфиневич. – Солнце в январе! Радуйся, Милохин. Сама природа вам с Гаврилиной благоволит.

– Да какая она уже Гаврилина? Без двух минут Милохина, – подмигивает Кир.

И у меня, блять, выбивает дух. Грудь каменеет, а после натужного вдоха, который мне спустя какое-то время удается совершить, раздувается до треска. Казалось бы, должен привыкнуть к этой мысли. Три месяца живем вместе и строим планы. Мы уверены, что это навсегда. Но, мать вашу, как подумаю, сколько еще всего впереди, так каждый раз слетаю с орбиты.