Diabolik Lovers: Второй Шанс

Юри. 17. Опоздание

Наступает тяжелая пауза, пока тишина, удушающая и напряженная, проносится по большому пространству.

Все замирает на минуту, словно ожидая, что булавка упадет и кто-то ворвется в
комнату и начнет кричать, вопить, что угодно, но ничего не произошло. Юри, который оставался неподвижным, каждый мускул в его теле был максимально напряжен, ждал, затаив дыхание, прежде чем практически сдуться, его руки отпустили простыни, когда кровь снова потекла в белые
костяшки пальцев.

Через несколько минут он попытался встать, повернувшись, чтобы
оттолкнуться от кровати, шелковистые пряди упали на его плечо, прежде чем слиться на простынях.

Когда Юри поднялся на ноги, он пошатнулся, его все еще сонные конечности дрожали под внезапным весом, прежде чем приспособиться, неся свое тело вперед ходульными шагами. Остановившись
посреди комнаты, глаза Юри закрылись, когда он глубоко вдохнул воздух, прежде чем выпустить его с тяжелым вздохом, его глаза снова открылись, яснее, чем прежде.

Теперь, стабилизировавшись, мальчик двинулся к большому шкафу во второй раз, его шаги легкие и тихие, когда он шел с неизвестной грацией, его дыхание слегка сбилось, когда он взглянул на одежду, накинутую на деревянную вешалку, бледные пальцы прочесывали пряди успокаивающим движением, Юри протянул свободную руку, не обращая внимания на
дрожь, сотрясающую его руку, когда вспышки прошлых моментов мелькали перед его глазами, отблески рук и фантомные боли.

Укрепляя свою решимость, мальчик осторожно подвинул свою все еще дрожащую руку, чтобы коснуться ткани,
отряхивая кончики пальцев по шелковой рубашке, прежде чем резко вытянуть руку в
полном движении, схватив вешалку и выдернув ее
из шкафа с резким грохотом.

Ободренный тишиной, наступившей после резкого движения, мальчик плавно подошел к кровати, прежде чем осторожно положить одежду на простыни, расправляя предметы для лучшего обзора. Как только все было разложено, Юри молча наблюдал за экстравагантной тканью,
эмоции боролись в его глазах, когда он увидел строгую белую рубашку с длинными, пышными рукавами, которые развевались при каждом движении.

Концы рукавов были стянуты полоской белой нити с вплетенным в нее золотом, нити завязывались небольшим бантом, прежде чем излишняя ткань рукава спускалась вниз многослойными оборками. Воротник рубашки был глубоким, узким V-образным вырезом, отделанным золотой тканью и стянутым над ключицей двумя кроваво
красными брошами. Сделанный так, чтобы лежать поверх рубашки и на плечах, был большой баклажановый
блейзер, украшенный толстыми белыми полосами, спускающимися по рукавам и подкладке ткани.