Семь причин ада на Земле

Глава XXVII. Пролитый свет

Маленькая и нежная, она лежала на белых простынях, забывая каждый проблеск правды, познанный ею за эти пару дней. Хрупкие руки едва заметно дрожали, пытаясь удержать единственное, что у нее осталось. Но бороться против вековой магии не в состояние ни одна душа этой планеты.

Это понимала и Биа, ухмыляясь жалким человеческим попыткам взять вверх над чем-то неподвластным. Ее большие серые глаза были устремлены на Зои лишь секунду, потому что больше теперь ее вид она уже не могла. Подойдя к большому больничному окну, она вдохнула пыльный воздух.

Как долго она продержится, как быстро убьет этого человека, как умело сможет скрыть следы?

Эти и другие мысли большим роем пчел заполонил ее голову, забирая все внимание Гордыни.

Подобным роем пчел был охвачен каждый из Грехов.

Как плохо она себя чувствует, как может он ей помочь, как излечить себя от сумасшествия?

Ксюр, в отличие от своей сестры, не мог отвести глаз от белых кудрей девушки, от ее бессознательного тела. Он смотрел, а человеческий голос настойчиво шептал одно и то же слово вновь и вновь.

Похоть внутри него боролась из-за всех сил с тем, что другие считали безумие. Ксюр был того же мнение – он сошел с ума и не знает, как с этим бороться. Ощущение, будто неведомая болезнь окутывает его тело, не хотело умирать, как бы сильно он не пытался его подавить.

А голос все продолжал надоедливо твердить...влюблен, влюблен.

Как много сможет она не выдавать себя, как скоро он прекратит лгать, как сильно будет болеть, если..?

Этим задавалась зеленоглазая девушка, чья внешность была, на самом деле, обманчива от цвета волос до состояния ногтей, которые ее человеческое «я» всегда грызла в по-пытке скрыть жизненный стресс.

Глаза Идии были обращены к тому, кто всегда молчал и говорил открыто, казалось, со всеми, кроме нее.

Впервые за сотни лет существования она ощутила, что их семейная связь пошла по швам, и пути назад уже нет. Ни когда сердце разрывается лишь при виде его темных глаз и пустого лица.

Ир же не смел смотреть на нее, хотя все помнил, все понимал – самое важное никогда не могло пройти мимо него. Этот Грех был лидером и обязан знать все, чтобы справится со всеми проблемами, но когда не знаешь, как же все решить – нужно спрятаться. И он притворился, что не знает.

При жизни, при той недавней жизнь, Идия и Ир работали вместе, в одной больнице, той, с которой все и началось. Она полюбила его, а он разбил ей сердце лишь несколькими напечатанными предложениями, беспощадно и бездушно.

И эти воспоминания давят на слабые умы Грехов, теряющих рассудок от давления бессмысленного прошлого.

Подобной кары не получили лишь близнецы, которые начали свой бизнес в четырнадцать, уничтожая всех конкурентов самым жестоким способом, но совесть не давила на них в человеческом обличье и греховные составляющие, открывавшиеся позже, не способствовали появлению вины.

Как мучительно услышать это, как сложно будет принять, как хорошо все кончится?

Самый важный для их судеб секрет хранит самый безобидный Грех. Ачед ощущала вовсе другую тяжесть на своих плечах, осознание которой появилась у нее задолго до остальных. Узнав, они назвали бы ее предательницей, но она просто хочет лучшего – счастья для них, даже если потеряет свое.

Образ красавца, что верит в лучшее, встал перед ее глазами, заставляя появиться на лице ностальгическую улыбку. Ачед любила, сильно и верно. Она любила полную противоположность себе – Веру. Она полюбила врага, Добродетеля.

Но это не раскроется сегодня, а также завтра, это не раскроется, пока песочные часы не отмерят месяц, пока Грехи не примут новую, совершенно иную правду – никто не заставлял их становится такими.

А пока они будут лгать, лицемерить и ненавидеть.

- Кира?.. – неуверенно спросила девушка с невыносимой слабостью в теле.

Неосознанный страх прошел по телу Зои, но она оттолкнула его, услышав любимый всем сердцем голос

- Да, сестренка, - произнесла Биа. – Кем же мне еще быть?