Моя Карамелька

Первая

— Диня, солнце, ну сколько можно?! Ты себя в зеркале видишь вообще? Скоро помещаться там не бу­дешь!

И бла-бла-бла.

Вообще-то папа у меня хороший, просто видя по друзьям-знакомым, как у тех детки уже несколько внуков нарожали, начал печалиться и приседать на уши мне.

А как же, мне ведь уже скоро тридцать стукнет, а у меня с альфами как-то и не складывается, впро­чем, папочке об этом знать необязательно.

Застёгиваю рубашку, не особенно сильно прислушиваясь к однотипным не очень лестным выска­зываниям по поводу своей внешности, набрасываю форменный пиджак на плечи и, улыбаясь, го­ворю старшему омеге:

— Почему бы в открытую не сказать, что я твоё разочарование? Или нет, во мне разочарованы твои друзья, ведь я не такой, как они и их дети. Пап, мы с тобой уже много раз это обсуждали, работа на первом месте, потом уже личная жизнь.

— Диня! Вечно ты пытаешься обидеться и сделать меня виноватым, а я ведь счастья для тебя хочу!

— И внуков.

— И внуков, — горестно выдохнув, вторит мне о-папа.

— Динь, может, диета?

И вот тут скривляюсь уже я.

Мне двадцать семь, я омега, и моё призвание — дарить людям радость.

Кондитер в народе, а вы о чём подумали?

С самого детства я люблю всё воздушно - сладенькое, а оно, собственно, любит меня, благополучно откладываясь на моих боках.

Нет, я не толстый и забитый представитель своей касты, вполне обычный, но…

Альфы — ценители всего милого и изящного, а я на хрупкую милую куклу, увы, не тяну.

Папа хочет всего хорошего для меня, вот только кому я нужен?

Рыжий, несуразный, с попой на вылет — ПирожноРекс.

А как иначе? Тут попробуй, там попробуй, после работы соблазнись.

Вот я и живу, отдаваясь во власть своей работы.

Отец приезжает редко, но метко. После развода с моим отцом, папочка совсем помешался на не оди­нокой старости.

Целую его в щёку, смотрю последний раз на часы и, прикидывая время, выхожу из дома.

~~~***~~~

В кондитерской, в которую мне по счастливой случайности довелось устроиться, вновь аврал.