Какое-то непонятное чувство покрыло меня, и я просто молча сморела в глаза брюнета. Он делал тоже самое, будто он моё отражение. Я еле замечала, как Мэтью медленно приближается ко мне. Ещё чуть-чуть и наши губы сомкнутся, но я ещё в адекватном состоянии и не хочу ни с кем быть в отношениях.
Его губы вот-вот коснутся моих, поэтому я быстро сказала:
--Мэтью, не надо.-тот открыл глаза и, как-то пригрустив, начал говорить.
--Извини, я думал...
--Слушай..-перебила его я- я понимаю, что ты расчитывал на отношения со мной.. да, ты хороший, правда, но... пока что я не хочу ни с кем быть, понимаешь? Дело не в тебе, а во мне. Извини если обидела тебя..
Тишина. Он смотрит на меня... не с обидой. С пониманием. На удивление, я спокойна. Будто ничего не произошло.
--Мы же останемся друзьями?-спросил тихо брюнет. Я усмехнулась.
--Конечно останемся.
Гроза утихала. Грома не было слышно, а молнии и след простыл. Только моросил дождь.
--Пошли гулять?-решила разрядить обстановку я.
--Дождь идёт.
Я хмуро посмотрела на Мэтью.
--И что? Пусть идёт.
Брюнет долго отнекивался, но вскоре я уломала его пойти.
Оставшиеся полчаса мы гуляли под дождём. Потом Мэтью проводил меня до моего дома и ушёл. Этот вечер я запомню надолго.. Войдя домой быстро разбулась и пошла переодеваться из мокрой одежды в сухую домашнюю.
Как я вовремя пришла. Через минут десять пришёл Калеб, а за ним и тот, как называет его дядя Роджер, "человечек". Я представляла его совсем по-другому. Думала, что это какой-то мужчина лет 40, а на самом деле парнишка лет 20-25. Все друг с другом познакомились, нашли общий язык и вошли в мою комнату, где находился компьютер. Мама и Фин сейчас сидят в гостях у маминой лучшей подруги. Дядя Роджер сказал им, что сегодня к нам придут деловые люди, чтобы решить важные проблемы поэтому они и ушли.
--Что конкретно вы от меня хотите?-спросил тот парень.
--Нам нужно, чтобы ты удалил один компромат-фоторедактор с другого компьютера, сможешь?-говорит дядя Роджер.
--Да, конечно. Всё, что мне нужно знать это кто владелец компьютера.
--Рэй Ливинг.-сказал Калеб.
