Главного глазами не увидишь.

31. Анимагия (Тонкс).

От идеи стать анимагом Тонкс решила не отказываться. Во-первых, она считала, что это будет очень полезно для нее и, возможно, для работы. Во-вторых, по совету Мирты Тонкс все еще надеялась, что Римус вернется. Сама она первой мириться идти не собиралась: давало о себе знать родство с Блэками. И наконец, в-третьих, Тонкс хотела проверить, получится ли у нее то, что получилось у Сириуса курсе эдак на третьем. Конечно, она понимала, что у него были рядом друзья, они помогали друг другу, подсказывали, у них была вся необходимая литература, которая могла помочь начинающим в анимагии, но Тонкс была намного старше и опытнее, поэтому она отчаянно надеялась, что ее шансы хоть немного приравниваются к шансам Мародеров.
Первым делом, что Тонкс сделала, так это отправилась на площадь Гриммо. Она решила посмотреть комнату Сириуса, в которую никто так и не зашел с того самого рокового дня в Министерстве.
Тонкс медленно отворила дверь и зашла в пыльный коридор дома на площади Гриммо. Она аккуратно обошла подставку для зонтов, грустно улыбнувшись при этом, и прошла наверх по старой скрипучей лестнице, вдоль которой стена была украшена головами старых мертвых эльфов. Все это выглядело угрожающе, но Тонкс не обратила на это ровно никакого внимания, так как была увлечена своими мыслями.
«Сириус Орион Блэк», - гласила табличка. Тонкс медленно толкнула дверь, и та со скрипом распахнулась, представив взору девушки небольшую уютную комнату, в которой все было в ало-золотых тонах. Тонкс вздохнула: это сколько смелости надо иметь, чтобы перечить Вальбурге еще с самого детства таким изощренным способом, оставалось только выписать магловскую газету, чтобы настал бесповоротный конец.
Тонкс прошла на середину комнаты и осмотрелась. Сириус не зря никогда никого сюда не водил, кроме Римуса. Здесь было все самое личное, что могло быть у человека в жизни.
Левая от двери стена была большой полочкой. Примерно от уровня талии и до макушки на длине всей стены висели широкие доски золотистого цвета, они и заменяли полки. На них всех теснилось огромное количество колдографий и самых обычных фотографии.
Тонкс подошла и присмотрелась к самой первой на нижней полочки. Там стояли четыре невысоких мальчика лет десяти, двое из которых от души хохотали, еще один, выглядевший немного болезненно, еле сдерживал улыбку, но в глазах читалась усмешка, четвертый же был пониже всех и как-то стеснялся. В правом нижнем углу виднелся небольшой кусочек дорогого тонкого пергамента цвета слоновой кости. «Первый курс», - значилось в записке. На следующей фотографии стояли те же самые четыре мальчика, выглядели они постарше, и на этот раз хохотали уже все, одновременно они пытались обниматься и смотреть в объектив, но ничего не получалось, поэтому фотография становилась еще более живой. «Второй курс». На третьем курсе к ним в компанию добавилась Марлин, ее каштановые густые волосы были разбросано по плечам, выглядела она очень привлекательной. На четвертом они были все еще вчетвером, но все настолько похорошели, что стали почти неузнаваемыми, но как и прежде, они хохотали.
А вот на пятом курсе их было уже больше. Они стояли в холле около кабинета, где проходила экзамены. Мародеры стояли посередине, Джеймс обнимал Лили, Сириус - Марлин, Питер был один, а вот Римус целовал в щеку какую-то симпатичную девушку с эмблемой Пуффендуя на мантии. Еще там были Алиса и Фрэнк. Девочки посылали воздушные поцелуи, а мальчики крепче прижимали к себе своих подруг.
На шестом курсе все осталось практически так же. А вот на седьмом они стояли на улице, за их спинами гремел салют, вырисовывавший огромные объемные буквы. В самом центре стояли три пары и целовались в губы, прижимаясь друг к другу всем телом, а с боку стояли Римус с Питером и обнимали друг друга, от души смеясь над своим одиночеством.
Рядом стояла еще одна фотография с седьмого курса, где стояли только Мародеры. Шевелюра Джеймса была как обычно взъерошена, Сириус с легкой досадой смотрел в объектив, Питер улыбался, а Римус куда-то обернулся, потом Сириус что-то крикнул, и Лунатик тоже посмотрел в объектив.
Тонкс стояла и улыбалась, казалось, она только что увидела, как Мародеры повзрослели, все будто бы произошло на ее глазах.
На верхних полках стояло еще много фотографий, на одних были Мародеры, на других девушки; стояли и улыбались Лили и Джеймс; Марлин; Сохатый и Бродяга показывали языки; они все устроили битву подушками; Сириуса и Джеймса разрисовали под девушек, Сохатый и Лили показывали свои обручальные кольца.
Одна фотография особенно привлекла внимание Тонкс: Мародеры были в своих анимагических формах. Рядом стояла еще одна рамка: те же самые анимагии, а возле них их девушки. Эта фотография были очень качественной. Наверное, она много значила для Сириуса. Снимок был обыкновенным, на нем никто не шевелился, но ощущение было такое, что фигуры вот-вот оживут. Тонкс взяла обе фотографии с анимагами и бережно положила их в сумку. Немного подумав, она взяла еще фотографию с седьмого курса, где все – и Мародеры, и их девушки - стояли с улыбками на губах.
Тонкс подошла к прикроватной тумбочке и аккуратно открыла ее. Там не лежало ничего интересного для Тонкс, поэтому она сразу отошла от нее.
Ощущение у нее было такое, как будто она залезает кому-то в сердце, в тайное пространство, о котором никто не знает, да и не должен знать.
В шкаф для одежды Тонкс лезть не стала и подошла к шифанеру: единственному предмету мебели, который она не осмотрела, не считая кровати и кресла. Тонкс открыла дверцы. На самом верху стояло огромное количество книг, девушка решила отложить их на потом. Тонкс выдвинула небольшой ящик, на котором был приклеен герб Гриффиндора. В нем лежало очень много писем. Как догадывалась Тонкс, это были, конечно же, не все письма Мародеров, а лишь те, которые представляли для Сириуса какую-то особую ценность. Тонкс удивилась, почему Сириус не спрятал их тщательнее, но потом вспомнила, что при смерти накладывающего какое-то заклинание, которое защищает определенное место от вторжения нежелательных лиц, эта печать неприкосновенности спадает.
Тонкс забрала все письма – они лежали без конвертов – и аккуратно положила их в отдельный карман сумки. С какой-то стороны Тонкс хотела уберечь то, что Сириус так старательно прятал ото всех, а с другой – она думала, что в этих письмах может быть что-то, зачем она сюда пришла.
Тонкс поднялась на цыпочки и стала выискивать на полке с книгами хоть какой-нибудь намек на пособие по анимагии. Большую часть полок занимала магловская художественная литература: книги Джека Лондона, Жюля Верна, Уильяма Шекспира и еще многих других авторов. Но, как известно, кто ищет, тот всегда найдет, поэтому и поиски Тонкс увенчались неплохим успехом: она нашла два толстенных фолианта, один из них назывался «Основы анимагии для начинающих» Тома Дженкса, а второй «Подробное изучение анимагии. Полный курс» Майкла Грина.
Тонкс взяла эти два фолианта и пошла в свою комнату, чтобы собрать оставшиеся вещи.
Она не собиралась больше жить здесь, главной причиной этого была, конечно, ссора с Римусом, а еще свою роль сыграли фотографии, после них Тонкс уже не могла спокойно находиться доме своего любимого покойного дяди.
Тонкс взглянула на небольшие изящные часики и с удовлетворением заметила, что у нее осталось почти шесть часов, чтобы поспать.