Прежде, чем ты уйдешь

Пролог

В желтоватом отблеске свечей, вино в бокале казалось практически черным. Напоминало густую вязкую смолу.

Кейси покрутила ножку бокала - вино заволновалось, окрасило тонкие стенки его в кроваво-красный цвет и снова успокоилось.

«Прости, детка. Я не приеду. Б.»

Еда в тарелках давно уже остыла, бутылка вина опустела еще полчаса назад, отдав последние капли стеклянному бокалу. Вот уже два часа, как он должен был появиться. Это должен был быть их совместный ужин. Романтический ужин.

Кейси наивно полагала, что все, наконец, начинает налаживаться, и она вот-вот заполучит свой кусочек счастья. Но пять минут назад он прислал сообщение, суть которого она знала еще до того, как прочла.

«Прости, детка. Я не приеду. Б.»

Он всегда подписывался этим своим «Б». Можно подумать, кого-то волновало, с кем общается Кейси и кто прячется за этой таинственной «Б». До сообщений в телефоне Кейси никому не было дела. Он же все сообщения, отправленные на ее номер, тут же удалял. Они уже даже перестали встречаться где-то в городе – он предпочитал приезжать к Кейси домой, когда ему это было удобно. Он никогда не спрашивал, удобно ли ей. Знал ведь, что Кейси не устоит и впустит его. И они проведут вместе ночь. А утром он уедет, оставив после себя лишь едва уловимый аромат парфюма на подушке и целый ворох воспоминаний, от которых ненависть Кейси к самой себе лишь возрастет.

«Прости, детка. Я не приеду. Б.»

Да, разумеется, она простит. Всегда прощала, и всегда будет прощать. Потому что это он. Ее «Б». Они связаны, гораздо сильнее, чем может показаться другим. Но кому какое дело? Он ранит ее, причиняет сильнейшую боль, и Кейси принимает ее, как должное. По-другому она просто не умеет.

Падение.

Пожалуй, именно этим словом Кейси Спенсер могла охарактеризовать свое состояние. Она падала.

Долгое, неконторолируемое и такое пугающее падение... Сколько это уже продолжалось? Месяцы? Год? Несколько лет? Кейси не знала. Боялась оглядываться назад, в прошлое, и вспоминать те дни, когда точно знала, что она делает, как ей жить и поступать.

А что сейчас? Сейчас она ничего не знала, ничего не делала.

Она падала.

И вниз, ко дну, ее тянул он.

Положа руку на сердце, Кейси могла с уверенностью заявить, что ее теперешняя жизнь, пропитанная ложью, страхом, отчаянием и глубочайшим отвращением к самой себе, больше напоминала безликое существование. Но Кейси ничего не меняла. Не собиралась менять.

Потому что только таким образом, только такой ценой могла удержать его.

Кейси падала...

И та любовь, которая других людей окрыляет, Кейси тянула вниз. Туда, откуда уже нельзя будет выбраться; туда, где нет света. Лишь тьма и горечь.

Лишь ненависть к себе.

И он.

И ради него она была готова падать. Вечно.

Прикончив остатки вина, Кейси тяжело поднялась на ноги и принялась убирать со стола. Остывшая еда отправилась в мусорное ведро, грязные тарелки – в посудомоечную машину. Это ничего, что она целый день провела у плиты, готовя его любимые блюда. Это ничего, что он опять променял ее на какие-то свои «важные» дела.

Кейси не жаловалась и не злилась. У нее просто не было такого права.

«Прости, детка. Я не приеду. Б.»

Конечно, она простит.

Уже простила.