Wrecking ball / / ZIALL

Глава 13.

  Пухлые от поцелуев губы блондина проходят по шее мулата, ровные, белые зубки прикусываю кадык так, что у второго перехватывает дыхание, но сладостный стон все же срывается с губ. Ирландец ухмыляется и продолжает исследовать накаченное тело пакистанца губами, покусывая, посасывая, выделывая какие-то непонятные узоры дерзким языком. Зейн стонет, пытаясь немного усмирить свое рваное дыхание, потому что в легкие уж слишком мало попадет воздуха из-за этого маленького ангела, в котором проснулся пошлый чертик. Найл прикусывает волосики на дорожке внизу живота, от этого Зейн просто срывается, резко садясь и с грубой силой притягивая за подборок к себе блондина.

Хоран удобно устраивается на пакистанце, расположив ноги по обе стороны от бедер второго, и с неким остервенением жадно целует его губы, вталкивая свой шаловливый язычок в горячий рот Зейна. Руки мулата срывают с бледного тела блондина растянутую майку, а затем, вновь напав на него с поцелуями, начинают исследовать его тело, останавливаясь на бедрах, грубо сжимая их. Найл стонет в губы и начинает двигать тазом, получая ответный стон себе в рот. Малик сильнее сжимает худые бедра ирландца и уже поддается своим пахом вперед, буквально вдалбливаясь в еще наполовину одетого Найла.

Ирландец резко поддается в бок, заставляя обоих упасть на кровать, но так, чтобы Зейн был сверху, что очень даже нравится второму. Рваные дыхания обоих раскаляют и так высокую температуру в комнате, пока Малик пытается стянуть с блондина эти чертовы, узкие штаны, что никак не хотят слетать с бледных ног. Когда же он, наконец, завершает со штанами, то медленно тянется к резинке боксерок, слегка оттягивая, и пошло смотрит в голубые глаза напротив, облизывая верхнюю губу. Найл толкается бедрами вперед, когда горячая рука пакистанца дотрагивается до наливного члена, что так и просит разрядки. Зейн наклоняется и проводит язычком по всей длине члена Найла, а затем проводит кольцом из пальцев, ловя облегченный выдох блондина смешанный с чем-то похожим на стон. Мулат обводит кончиком язычка головку, задевая уздечку, а затем берет головку в рот и через секунду вытаскивает её с пошлым причмокиванием.

Хоран, кажется, готов кончить уже от этих пошлых звуков, которые издает ртом брюнет, от этого умелого язычка и рта, которые заглатывает его член почти полностью (а ведь он не маленьких размеров). Резко Малик останавливается, чувствуя, как член во рту начинает подрагивать, и поднимается наверх, ища своими губами губы Найла. В его рту еще остались капельки выступившей смазки, которые Найл слизывает язычком, словно пробуя на вкус себя (странно, правда?). Ирландец переворачивает брюнета на спину и, с невиданной скоростью, снимает с него джинсы и боксерки, освобождая напряженный член. Зейн жалостливо смотрит в глаза блондина, прося, чтобы он сделал тоже самое, что проделал пару минут назад, на что Хоран лишь отрицательно кивает, а затем наклоняется к его уху, страстно шепча:

— Я доставлю тебе куда больше удовольствия.

Хоран переворачивает старшего на живот и тот тут же соображает, начиная дергать бедрами и пытаясь повернуться обратно, но ирландец вовремя кладет руку на смуглую поясницу, не давая двигаться. Зейн все еще пытается вырываться, потому что боится, но все его попытки оказываются неудачными и, когда, наконец, Найл говорит ему, чтобы он успокоился, иначе просто жестко войдет на сухую и будет трахать его, не давая кончить, брюнет успокоился, смирившись со своей участью. Голубоглазый обильно смазал член смазкой, а затем и два пальца, вставляя один в пульсирующую дырочку брюнета. Болезненный стон срывается с пухлых губ, отчего Найл останавливается, но затем продолжает начатое.

Пару минут и Малик уже сам насаживается на пальцы блондина, говоря ему о том, что он готов. Найл вытаскивает свои пальцы и медленно приставляет к дырочке свой член, надавливая на него и входя всего лишь головкой. Комнату заполнил громкий стон боли, заставив ирландца замереть на месте, давая брюнету время, чтобы он оклемался. Дырочка резко ссужается, когда блондин просовывает член глубже, отчего он и стонет (потому что Зейн настолько узкий, что можно кончить только от этого).Хоран наклоняется вперед, целуя шею, плечи, спину мулата, прося немного расслабиться, иначе будет еще больнее.

Переборов себя, Малик все-таки немного расслабляется, впуская в себя маленького Найла, который входит на половину, вновь останавливаясь. Начинает двигаться взад-вперед, пытаясь найти ту самую точку «J» и успешно её находит, услышав удовлетворенный стон пакистанца. Найл начинается двигаться быстрее, с каждым разом входя все глубже и глубже, и тут уже не понятно становиться, отчего стонет Зейн: от боли или удовольствия. Десятки минут проходят, как одна и мулат уже явно на своем пике, судя по тому, как сжимает челн Найла его колечко мышц. Хоран движется все быстрее, входя в пакистанца по самые яйца так, что слышаться громкие шлепки тел друг об друга. Малик стонет настолько развратно, что ирландец все-таки не сдерживает и, войдя в пакистанца до конца, бурно изливается ему внутрь.

— Черт, - ругается Хоран и, взяв в руки член Зейна, начинает дрочить ему до тех пор, пока тот, наконец, не изливается ему в руку, падая на бок, чтобы не задеть сперму.

***

— Я тебя убью, Найл, - прошипел Зейн, осторожно садясь на барный стул.

Хоран лишь усмехнулся, ставя перед «босом» чашку горячего кофе. Да, вчера ночью он немного не сдержался, вбиваясь в бедное тело, но, кто сказал, что все будет мягко? Нежный ангелочек превратился в развратного чертика (знаю, повторяются фразы, сори). Лина странно посмотрела в сторону блондина, за спиной у Малика, но, поймав взгляд голубоглазого а-ля «Я же говорил», улыбнулась.

— И я люблю тебя, - ответил ирландец, наклоняясь к Зейну так, чтобы слышал только он. Конечно, все это было сказано...Не в шутку. Нет, для Малика, конечно, в шутку, а вот для Найла – нет.

Сейчас в его душе творилось такое, что даже описать нельзя. Мозг боролся с сердцем, сердце – с душой, а тело – с падением на пол. Силы все больше покидали парня, будто он пробежал от Китая до Лондона и обратно. Кажется, мозг блондина все-таки победил сердце, потому что до него внезапно дошло, что вчера он занимался любовью с братом. С братом, черт его! Да, не родным, но разница? Это же... черт возьми, не правильно. Совсем не правильно! Влюбиться в брата, трахаться с ним, говорить, что любит, зная, что для него это всего лишь глупый сарказм – все это неправильно. И чем он только думал?

Найл провел по волосам, опираясь руками на барную стойку, и неожиданно заметил Кристи, входящую в кафе вместе с Люси, что напевала какую-то песенку. Глаза сразу засветились, потому что Хоран любил детей и, какое-либо у него настроение не было – дети всегда развеселят его. Кристен заметила друга и, улыбнувшись, подошла ближе к стойке, усаживаясь сначала сама рядом с Зейном, а затем посадив на колени маленькую Люси.

— Пливет, Найл, - улыбнулась малышка.

— Привет, милая. Привет, Крис, - улыбнулся он, не замечая злого взгляда Малика, который, кажется, готов взорваться от ревности. Снова она! Эта... Даже язык не поворачивается её как-либо называть.

— Доброе утро, - поприветствовала она. — Погуляем сегодня? Люси хочет сходить в парк аттракционов.

— Эм... – Найл бросил взгляд на Зейна, глазами прося, чтобы он отпустил его пораньше, но тот лишь зло смотрел в другую сторону. — Прости, Крис, давай завтра? У меня, как раз, выходной, хорошо? Сегодня завал. Прости.

— Ничего, я все понимаю. Завтра, так завтра. До завтра, - Найл засмеялся тому, как это прозвучало, чем вызвал смех и молодой особы, что вставала с барного стула.

Блондин помахал им на прощание ручкой, а затем вновь принялся за работу, так же продолжая игнорировать злой взгляд мулата. Он знал, что тот явно что-то чувствует, но разбираться пока в этом не хочет. Все будет так, как будет.