Гарри Поттер и Маг Жизни. Вторая книга цикла.

Сбывшееся предсказание.

Сознание медленно возвращалось. Все тело ныло как после целого дня тренировок.

— Ох, черт!

Парень медленно, превозмогая боль, поднялся. Теперь он смог рассмотреть в каком помещении находится: это была... камера, по другому не назовешь. Решетчатые стены, сыро, противный запах, холодно... но не это главное...

— Гермиона? — Очень удивленно юноша просунул руку через решетку в соседнюю камеру, где, прислонившись спиной к стене сидела девушка. От прикосновения она вздрогнула и повернулась. В глазах ее были только печаль и боль.

— Гарри? Ты тоже здесь?

— Здесь — это где? — Вопросительно посмотрел на нее Гарри.

— Азкабан.

— Азка... что? — Поперхнулся юноша.

— Азкабан. — Повторила она, садясь поудобнее. — Ах, ну да, ты же магл.

— Так-так, постой! — Поднял руку Гарри. — Сначала какой-то Азка...бан, теперь меня как-то называешь. Что вообще происходит и как мы сюда попали?

— Все очень просто: волшебство существует, Гарри. — Печально на него посмотрела девушка. — Я — волшебница. Нас похитили Пожиратели Смерти — они злые маги.

И Грейнжер рассказала ему о школе, друзьях: Роне Уизли и Гарри Поттере, об их приключениях и вообще о волшебном мире...

— Кстати, ты очень похож на Гарри, да и зовут вас одинаково, только ты постарше его будешь. — Задумчиво почесала нос девушка.

Гарри резко замер: этот жест был ему знаком, только он не помнил откуда...

— Странно... — пробормотал он, встряхнув головой.

— Что стр...

Закончить вопрос девушке не дали: дверь камеры Гарри открылась и вошли двое: высокий блондин, и непонятно кто со змеиным лицом. Второй, судя по манерам, был тут главный. Он остановился напротив Гарри и вытащил палочку...

— А ты очень живуч, Гарри. Я думал, что убил тебя в тот раз — ты выжил. Я думал, что Дамблдор не оплошает — и он не смог. Ты выжил после его заклятия. На этот раз я не допущу подобной ошибки. Ты умрешь, и очень скоро. Но время до смерти ты проведешь в адских муках. Это тебе обещаю я — Лорд Волан-де-морт! Avada Crucio! — Лорд направил палочку на парня, и его тело пронзила боль. Ни с чем несравнимая боль. Он уже открыл рот, что бы разразиться криком, как внутри него как будто что-то переключилось: боль не ушла — нет, но она стала обычной, не приносящей мучения...