Когда все умрут

Глава 13.

...Почему мне так больно? Все тело будто пронзают тысячи раскаленных мечей. Безумно хочется спать, но где-то в глубине сознания таится мысль, что засыпать мне нельзя ни в коем случае. Перед глазами мерцает свет...но не очень яркий, не ослепляющий. От него исходит какое-то удивительное тепло и спокойствие. Боли в животе стихают и переходят в легкое покалывание. Все тело словно наливается тяжелым металлом.
- Эван... - справа слышится мягкий мужской голос. Поворачиваю голову и вижу...
- Папа? Но...как? - у меня перехватывает дыхание. Столько времени я не видел его, но только сейчас ощущаю, насколько сильно по нему соскучился. Отец подходит и склоняется ко мне.
-Эван, поднимайся! - строгий голосом приказывает мне видение.
- Пап, я не могу, больно, - робко отвечаю - помоги мне встать.
Смотрю на отца и вижу, как его черты лица резко начинают меняться. Мужчина становится выше ростом, шире в плечах. Вдруг всё вокруг резко меркнет, я чувствую, как кто-то меня поднимает и тащит. Постепенно начинаю обретать зрение: снова вокруг лишь темнота. Где-то далеко слышатся звуки стрельбы, сирен, кто-то кричит. Пытаюсь сфокусировать взгляд на том, кто помогает мне. Эви.
- Где ты был? - Губы пересохли, в горле сильно запершило, я закашлял. Рана в животе сразу отозвалась резкой болью, и меня скрутило. Я едва не складываюсь пополам, удерживаемый лишь Эви. В глазах снова потемнело. Эви просовывает свою голову мне под руку, пытается встать сам и поднять меня. Меня снова мутит от очередной вспышки боли. Чувствую, как вниз по спине течет что-то горячее.
- Знаешь Эван...,- вдруг резко оба падаем под звук чьего-то грубого и неприятного смеха. Неизвестный скрывается в гуще деревьев. Кажется, мы споткнулись о какой-то камень. В глазах снова все расплывается, я чувствую, как теряю сознание. Но легкие удары по щекам возвращают меня в реальность.
- Эван! Эван! Очнись! - я открываю с трудом глаза и вижу перед собой Эви, он совсем не напуган. Даже наоборот, спокоен.
- Эви.. - меня снова пробивает кашель, рана сразу отзывается адской болью.
- Я не могу тебя поднять, попытайся приподняться. Обещаю, скоро все кончится, нужно только подняться, - он говорит весьма убедительно. Стараясь преодолеть боль, с трудом приподнимаюсь на колени, после чего меня снова перехватывает Эви.
- Сейчас боль пройдет, - произносит друг и я чувствую, как по моему телу разливается тепло, а боли более не чувствуется. Замечаю движение слева от себя.
Поворачиваю голову в сторону и вижу человека. Он просто стоит. На лице противогаз. Рубашка, видимо, когда-то бывшая белой, чуть великовата и едва прикрывает карманы рваных джинсов. Меня пробивает озноб. Тварь поднимает руки и снимает противогаз, тугая резина с трудом расстается с его головой и падает прямо перед нами. Луна ярко освещает этот кошмар. Лицо мужчины почти не отличается от тех, что мы видели возле полицейского участка. Глаза сверлят меня, а рот расплывается в ухмылке, от чего шрамы складываются в еще более безобразные.
- Сделай шаг назад - в голове раздается голос Эви и я, подчиняясь, отступаю.
Противогаз вновь поднимает руку и вытаскивает из-за спины длинный нож. Выглядит он, как наш кухонный, только больше раз в пять. На деревянной ручке завязана веревка. Наверное, чтоб не выпустить случайно во время драки. Острые лезвия находятся с двух сторон, с одной гладкое, а с другой зазубренное. Противогаз обматывает веревку на запястье правой руки и направляется ко мне. Я снова отступаю назад и мысленно зову Эви, папу, хоть кого-нибудь, ведь в этой схватке мне не выжить. Противогаз, кажется, даже не думает о том, что я могу убежать, его спокойные шаги внушают страх и чувство обреченности.
- Беги! - Снова слышу голос Эви, он возвращает меня к реальности, и я на ватных ногах пячусь назад, после чего разворачиваюсь и бегу. Слишком поздно замечаю дерево и в последний момент успеваю увернуться, лишь плечом задевая шершавую кору. Вспышка боли замедляет меня. Поворачиваю голову и вижу, как маньяк ускоряет шаг, направляясь ко мне. Снова бегу, вижу в стороне большое дерево и решаю спрятаться за ним.
Оборачиваюсь, но никого не вижу. Страх опять овладевает телом, и я на мгновение замираю... Опомнившись, добегаю до дерева и сажусь под ним. Не хватает воздуха, начинаю прислушиваться к окружающим звукам. Криков почти не слышно, как и сирен. Время тянется слишком медленно. Слева что-то зашуршало. Вздрогнув, поворачиваю голову, но никого не вижу. Снова звук листьев.
У моих ног пробегает ежик. Всего лишь ежик. Как же ему везет. Никаких забот, за ним никто не охотится и не хочет убить. Нам рассказывали в школе, что ежики совсем не любят яблоки, а даже наоборот, предпочитают всяких насекомых. Как можно есть насекомых?
- Эван! – Резкий голос Эви раздается в голове.
Погруженный в раздумья, я поздно замечаю занесенный надо мной нож и в последний момент уворачиваюсь от маньяка, откатываясь в сторону. Лицо его искаженно злостью. Противогаз обходит меня, создавая шагами полукруг. Заносит высоко над головой свое орудие и идет ко мне, его шаги почти бесшумны. Что-то щелкнуло, что-то железное и большое. Противогаз кричит и падает на землю, пытаясь достать руками то, что сжало его ногу. Я приглядываюсь. Медвежий капкан. Нам рассказывали в школе, что в этих лесах можно встретить медведя, но это случается довольно редко. Капкан до кости разорвал ногу и зубьям впился нее. Маньяк хрипит, но из последних сил пытается ножом разомкнуть капкан. И у него это почти получается, зубья чуть приподнимаются, но моментально запахиваются обратно, создавая новую дырку в его ноге. Вопль раскатился по лесу и маньяк, еле дыша, падает на спину. Нож падает к моим ногам. Я вижу, как он тяжело дышит и начинает медленно ползти ко мне.
- Добей его, - приказывает Эви.
Я поднимаю нож с земли. Несмотря на весь свой ужас, он выглядит так красиво.
- Убить?
- Да, просто подойди и с размаху всади оружие.
- Но он же...живой, - я никогда не убивал. Это просто страшно.
- Такие твари не должны жить. Сделай это. Ради всех.
Подхожу. Он тяжело дышит, время от времени стоная, и смотрит на меня. Закрываю глаза, и со всей силой втыкаю нож куда-то в его тело.
Слышится сдавленный хрип, а после все затихает. Мне боязно открывать глаза. Не знаю, что увижу.
- Молодец, Эван, но боюсь, у нас мало времени, - Мой друг говорит загадками, и мне кажется, в его голосе есть нотки грусти.
- Всё. - Послышался голос Эви. Я снова чувствую боль, а в глазах стремительно мутнеет. Пытаюсь удержаться за какой-то кустарник, но тонкие ветки не выдерживают навалившегося на них веса, и я падаю.
Волна боли мгновенно накрывает все тело, словно меня пожирает какой-то монстр. Ни руки, ни ноги уже не слушаются меня.
- Эви, мне больно...- он садится рядом, и кладет мою голову к себе на колени, - Я... умираю? Эти слова даются мне с огромной болью, но не физической. Мне страшно покидать этот мир...ведь я не знаю, что там... никто, наверное, не знает.
- Да Эван, ты умираешь, - кажется, что из его глаз катятся слезы.
- Но как же мама? Эмми? Сэм? Николь?
- Наш отец связал нас кровью, поэтому я буду с ними рядом.
- Знаешь Эви, я видел его. Скучаю по нему, но также буду скучать по всем, - боль становится тише, сторонние звуки затихают...- Эви, когда мы снова увидимся все вместе?
- Когда все умрут, обещаю.
Его губы касаются моего лба. Они теплые, впервые от него исходит теплота.
- Спасибо, Эви. Позаботься обо всех, - закрываю глаза, но свет, подобный солнечному, приятно слепит глаза.
- Для меня было честью быть твоим братом. Прощай Эван.
****
Открываю глаза.
- А ты везунчик, Эван, - Сэм сидит передо мной в инвалидном кресле с перебинтованным коленом. На лице видны царапины, которые только начинают заживать. Эван...пора привыкнуть к этому имени.
-Говорят, чудо, что ты не умер от большой потери крови.
Ночь была тяжелой, кровавой. Мне пришлось закопать труп Эвана, и приблизиться поближе к месту поиска, чтобы мое тело смогли найти.
- Что случилось ночью? Как все закончилось, - спрашиваю я.
- Погибло девятнадцать полицейских, прежде чем приехало подкрепление. Ведущего убили, как и Джулию с Анастейшей.
- Одними тварями меньше. А что с отцом Николь?
- Ну, многие сбежали, но в город больше никто не вернется. У нас смена власти, а по улицам катается бронетехника. С ногой вот проблемы, - он потирает больное место.
- Не сможешь ходить?
- Смогу, но не ходить, а хромать. Но это лучше, чем вообще лишиться ноги, - вздыхает он - Николь тебе просила передать привет. Сам я, кстати, познакомился с Иннирой. Милая девушка. Правда, уже успели поспорить на тему сериалов, после чего она назвала меня придурком. Но, как я понял, она меня хочет.
- Хочет тебя? Это в смысле убить?
- Не знаю, Эван, так в фильмах говорят крутые ребята. Кстати, мама и Эмми дома, скоро придут к тебе.
- Спасибо, Сэм. А теперь, можешь оставить меня одного, пожалуйста. Мне нужно немного отдохнуть.
Парень виновато улыбается и укатывается в коридор. Я встаю с постели. Спина адски ноет после многих часов лежания в кровати, но мне удается пересилить боль и встать. Подхожу к окну. Возле больницы ходят полицейские. Некоторых больных пришли навестить родственники. Замечаю одноклассников и знакомых ребят со школы, среди которых виднеется голова Николь. Сэма выкатывает на улицу медсестра и друга тут же, с заботой и вниманием, окружают наши приятели.
Сэм что-то говорит им. Они все смотрят в окно и, видя меня, дружно начинают махать. Николь даже послала воздушный поцелуй. Но эту девушку любил Эван. А я не могу любить, ведь, как призрак, лишен эмоций. Хотя вот, когда брат умирал, несколько слез все-таки потекли из моих глаз. Придется девочке влюбиться в другого парня. Кстати об Эване. В конце концов, смерть – это ведь только начало. На том свете нас ожидает столько всего, чего мы никогда не увидим здесь, на земле. А таким людям, как мой погибший брат, будет обеспечен и достойный прием. Однако не стоит забывать и про жизнь, как не стоит переживать и о смерти. Просто живите, наслаждайтесь каждым мгновением. Дарите улыбки, оставьте после себя яркий след в этом мире. А кто ушел от нас, будут ждать, наблюдая за нами. Когда состоится наша с ними встреча? Ну конечно же, когда все умрут.
Конец.