The 100-Day Love Challenge

Часть 8

Этим вечером они устраивают вечеринку.

Играет громкая музыка (настолько громкая, насколько вообще возможно в общежитии), в комнате много еды и алкоголя, и все в прекрасном настроении. Чимин совсем не пьет; у него уже немного гудит голова из-за того, что все вернулись домой, и он в принципе такой человек, что может опьянеть от одного окружающего его веселья. Сама идея вечеринки будоражит его, и вскоре он танцует, поет и громко смеется.

Они с Тэхеном и Хоби топчутся посреди гостиной, отодвинув перед этим всю мебель к стенам, дабы соорудить танцпол. Хоби изображает танцы женских айдол-групп, и, хотя Чимин видел это миллион раз, его всегда убивает выражение лица старшего во время сего действа. За придвинутым к стене столом Чонгук пытается по-тихому выпить больше алкоголя, чем ему позволил Сокджин, и справляется с этим из рук вон плохо. Однако никто не обращает на это никакого внимания, потому что Сокджин с Намджуном слишком поглощены своим совместным танцем. Чимин недолго наблюдает за ними и решает, что эти двое вместе неожиданно хорошо танцуют, — по сравнению с тем, насколько ужасны они поодиночке, — но он быстро отвлекается на то, как увлеченно Хоби исполняет Lion Heart. Когда к тому присоединяется Тэхен со средним уровнем умений, но с отменной страстью, Чимину приходится прекратить танцевать и согнуться пополам, чтобы восстановить дыхание.

Когда он поднимает голову, то встречается взглядом с Юнги, сидящим на втиснутом между диванами стуле. Тот смотрит на Чимина, и его глаза сияют. Чимин думает, что, возможно, Юнги наблюдал за ним какое-то время, но усмешка старшего дает понять, что ему все равно, поймали его на этом или нет. При этой мысли тело Чимина охватывает дрожью.

Чимин направляется к Юнги и, недолго думая, садится ему на колени. Он обвивает руками шею старшего и взволнованно наклоняется к нему.

— Хен! — объявляет он, слишком взволнованный вечеринкой, чтобы заботиться о том, что их могут увидеть.

Все пьяны и слишком увлечены празднованием, чтобы обращать на них внимание, говорит он себе. А Юнги, надо отдать ему должное, совсем не кажется удивленным; он, наоборот, одобряет присутствие Чимина у себя на коленях, обнимая того за талию и прижимая к себе.