Джаз на гарлемских крышах

Глава 1

Первый вечер сентября был тих, прохладен и сладок. Пахло отцветающей ночной фиалкой с подоконников, бензином и дешевой едой. Со стороны Гудзона веял сырой холодный ветер, ласкающий кожу тканью шифоновой блузы. Би ежилась и оглядывалась по сторонам, стоя на ступенях своего дома и не решаясь сделать всего несколько шагов вперед. Ей хотелось насладиться уединением с этим вечером, и воздухом, и покрытой испариной баночкой клубничного мороженого.

Прозрачно-синее полотнище окутало коричневые стены, провалы черных проулков и грязный асфальт, до утра проглотив неряшливые граффити, мусор и опасности северного Гарлема. Фонари, горящие через раз, поливали землю белым и тускло-желтым светом, отчего пустая улица казалась почти уютной. Издалека вылетел свет фар, мигнул и запутался в листьях акации. Би вздохнула и торопливо пересекла улицу, чтобы приятный миг одиночества не запятнали чужие покрышки. Она на ощупь отыскала ключ и скрылась за дверью, автомобильный свет успел лишь лизнуть ей спину.

На крыше ветер был сильнее, а запаха фиалок почти не чувствовалось. Би закрыла глаза и вдохнула поглубже, чтобы уловить след нежного аромата. Вот так, сосредоточившись, можно было расслышать музыку — тихое бренчание, словно струны колебались от ветра. Би прошла чуть дальше. У самого края крыши кто-то вырезал из синевы небес фигуру сидящего человека. Если сделать еще шаг, видно: фигура настоящая, держит гитару, перебирает струны.

— Я уж было думал, ты не явишься, — сказал человек и повернулся. Его лицо было не разглядеть. — Ты не мерзнешь в этом, Пчелка Би?

Би пошевелила пальцами в открытых плетеных босоножках, взяла мороженое в другую руку и ответила:

— Нет, мне нормально. Если влезть в носки и куртку, сентябрь поскупится на тепло. Лучше повременить и дожать этого парня.

— Если ты простудишься, Гарри не даст тебе этот... оплачиваемый больничный или как там.

— Я же не виновата, что у твоей сестры нет никаких социальных гарантий. — Она подошла ближе. — Подвинься, Энди.

Энди поспешно перебрался на край широкой подстилки из нескольких старых одеял, которые они натаскали в начале лета, чтобы ничего себе не отморозить, сидя на кирпичах. Би тяжело опустилась рядом, открыла ополовиненную банку и протянула ему ложку. Некоторое время ели молча, попеременно поглядывая то друг на друга, то вперед, туда, где семьдесят лет назад сиял «Аполло».