Война и Мир - пересказ

Том 3. Часть 1.

«С конца 1811 года началось усиленное вооружение и сосредоточение сил Западной Европы, и в 1812 году миллионы людей, включая и тех, которые кормили и перевозили армию, двинулись с Запада на Восток, к границам России... началась война, то есть совершилось противное человеческому разуму и всей человеческой природе событие... Для нас непонятно, чтобы миллионы людей-христиан убивали и мучили друг друга, потому что Наполеон был властолюбив, Александр тверд, политика Англии хитра и герцог Ольденбургский обижен. Нельзя понять, какую связь имеют эти обстоятельства с самим фактом убийства и насилия; почему вследствие того, что герцог обижен, тысячи людей с другого края Европы убивали и разоряли людей Смоленской и Московской губерний и были убиваемы ими». Для возникновения военной напряженности мало было только лишь воли Наполеона и Александра, «необходимо было совпадение бесчисленных обстоятельств, без одного из которых событие не могло бы совершиться... Царь - есть раб истории. История, то есть бессознательная, общая, роевая жизнь человечества, всякой минутой жизни царей пользуется для себя как орудием для своих целей».

Наполеон уже привык, что «присутствие его на всех концах мира, от Африки до степей Московии, одинаково поражает и повергает людей в безумие самозабвения». Было приказано, отыскав брод, перейти на ту сторону реки. Польский уланский полковник в порыве преданности, попросил, чтобы ему позволили переплыть реку в глазах императора. Он скомандовал уланам следовать за собой, бухнулся в воду. Сотни уланов поскакали за ним. Было холодно и жутко на середине и на быстрине течения, но уланы, «несмотря на то, что за полверсты была переправа, гордились тем, что они плывут и тонут под взглядами человека, даже не смотревшего на то, что они делают... Человек сорок улан потонуло, большинство прибилось назад, несколько человек с трудом вылезли на тот берег. Но как только они вылезли, закричали: «Виват!», восторженно глядя на то место, где стоял Наполеон, но где его уже не было, и в ту минуту считали себя счастливыми».

Русский император между тем уже более месяца жил в Вильне, делая смотры и маневры. Ничего не было готово для войны». Всех утомило тягостное ожидание. «Все стремления людей, окружавших государя, казалось, были направлены только на то, чтобы заставлять государя, приятно проводя время, забыть о предстоящей войне». «Одному из польских генерал-адъютантов пришла мысль дать обед и бал государю... В тот самый день, в который передовые войска Наполеона перешли через русскую границу, Александр проводил вечер на бале». Элен обратила на себя внимание императора и даже была приглашена им на танец. Борис Друбецкой, оставивший свою жену в Москве, «был теперь богатый человек, далеко ушедший в почестях, уже не искавший покровительства, но на равной ноге стоявший с высшими из своих сверстников». В разгар бала Борис заметил, как генерал-адъютант Балашев говорит что-то важное государю. Борису удалось услышать, что Наполеон без объявления войны пересек границу России, и благодаря этому он имел случай показать свою осведомленность «некоторым важным лицам» и поднялся «выше во мнении этих особ».