Мой любимый игрок ЦСКА (18+)

Part 79

— А потом оказалось, что у него есть жена и дети. — решилась я рассказать всю историю с самого начала и до самого конца своей единственной лучшей подруге.

— Вик, он, конечно, самый настоящий козёл, но он и его поступок не стоит того, чтобы ты гробила своё здоровье.

— Знаешь, это временный эффект. Я шаталась по клубам, выпивала до литра мартини и шла выплёскивать весь негатив в танце. Знаешь, он, как фантом или видение у меня в голове, будто бы стоит в толпе тех людей и смотрит на меня своими глазами. — говорила я, указывая ладонью куда-то вдаль. — И так было каждый вечер. Как только я начинаю потихоньку расслабляться и забывать о всей этой ситуации, он сразу же возвращается.

— Это любовь. — я пожимаю плечами. — Когда вы в последний раз виделись?

— Числа пятого, как только я приехала домой с вокзала, увидела его под дверью пьяным с бутылкой шампанского в руках. Я даже удивилась, им же вроде нельзя пить, пока они в заявке. Хотя в Питере им это не мешало...

— Так ты не в курсе?

— О чём? — я отпиваю глоток красного напитка из фужера.

— Они по пенальти проиграли Хорватам и вылетели. — чуть прикрикивает подруга.

— Да ладно? — удивилась я.

— Да, вчера последний матч был между Францией и Хорватией.

— И кто победил?

— Французы. — лаконично отвечает та и доливает красноватой жидкости в большие фужеры. — И что он тебе сказал тогда?

— Ничего, в очередной раз я убедилась, что это правда. Он извинился, конечно, оставил конверт с билетами до Лос-Анджелеса.

— Лос-Анджелеса? — Настя изумлённо приподнимает брови.

— Долго рассказывать... Просто, когда я ещё была безумно влюблена в него и думала, что я у него единственная и неповторимая, мы решили с ним после чемпионата слетать в США. Но я это приняла, как за расплату за наш секс, поэтому сразу же решила сдать билеты и снять бронь с отеля, чтобы его же деньги вернулись к нему.

Настя смотрела на меня с глубоким сожалением и из одной руки в другую перебирала бокал с красным полусладким.

— У меня для тебя новость есть. — я облокачиваюсь на спинку мягкого дивана. — Не знаю, уместно ли это сейчас.

— Говори уже. — не выдерживаю я.

— Моему предложили переход в «Монако», и я улетаю во Францию, вместе с Сашей. — эта новость меня приятно удивила, и я нисколько не скрывала своей радости.

— Поздравляю, Настька! — мы крепко обнимаемся. — Это же очень круто!

— Да, я сама очень рада. — глаза моей подруги вмиг становятся стеклянными.

— Ты чего?

— Ну, как я тебя здесь оставлю? Поехали со мной, Вик! — Настя утыкается мне в плечо, я сильнее обнимаю её.

— Ты совсем уже, Решётова? Даже не думай об этом. Притом мне ещё остался год в МГУ, и тебе, кстати, тоже.

— Уйдём на заочное. — лопочет та. Я отрицательно мотаю головой. — Слушай, я, конечно, могу показаться наивной, но походу он, правда, в тебя втюрился. Может?

— Не может, Насть. У него есть семья. — разглядывая мягкие переливы напитка кроваво-красного оттенка, я продолжаю. — А это значит, что никаких «втюрился», «любви» и прочего между нами быть не может. — я залпом выпиваю оставшийся глоток красного вина и ставлю фужер на стеклянную столешницу.

***