Район носил название Расчески. Длинные пятиэтажки пугливо жались рядком к ограде детского сада. Зеленые тени дворов-закоулков наискось ложились на бетонные пятачки стоянок для немногочисленных машин. Взлелеянная поколениями обветшалая серость. Но вместе с тем было что-то непомерно уютное, трепетное, под этими низкими седыми крышами и разросшимися сиреневыми кустами.
Казалось, раздражительной суете и вечно подкарауливающей за порогом спешке просто не хватало здесь места. Среди этих детских горок и качелей рядом с желтой песочницей. Под почти одинаково серыми, похожими на тоскливые старческие глаза, квадратными окнами и открытыми балкончиками с развешенным на просушку бельем.
Тим притормозил на углу, не решаясь сунуться в узкие, непривычные, не понятные ему дворы. Обернулся, не заглушая мотора.
– Тебя здесь подождать? – поинтересовался он с бесстрастной вежливостью. Его тон решил сам за себя.
– Нет, – отрезала Кристина. – Я к другу. Надолго.
Решив, что на этом отчет о ее планах окончен, девушка выскользнула из машины и не оборачиваясь двинулась в сторону дома, чувствуя, как с каждым шагом внутри пробуждается, овладевая сознанием, давящая, тяжелая одним своим присутствием болезненная тревога.
Почти сразу за домами был широкий бульвар, а за ним – парк с березовой аллеей, куда летом приезжали аттракционы и передвижные кафе. Там всегда было оживленно и шумно, носились дети, гудели машины для производства сахарной ваты, а шумная рекламы зазывала опробовать новые развлечения за самую символическую стоимость.
Внутри дворов же царила сонная послеобеденная тишина. Этот покой, непрочный, зыбкий казался потому еще более дорогим и притягивающим, чем собранная по всем уголкам света тишина.
Кристина оглянулась.
Каждый клочок пространства здесь хранил детские воспоминания: о том, как часто приходили сюда с мамой, об их играх с Артемом – он был сыном маминой подруги да и сам тогда еще не раздражал своей навязчивой привязанностью и не обращался с Кристиной словно с хрустальной дорогой вазой.
С ним можно было подурачиться, подраться подушками от дивана, вдоволь поноситься по двору и придумать очередную, понятную лишь им одним, игру, которые Кристина помнила до сих пор.
CITEȘTI
Теория газового света
ParanormaleНа окраине Москвы, в глухом районе из серых плесневелых пятиэтажек, живет убийца - человек, чей страх с годами перерос в паранойю. Он страдает от галлюцинаций, в которых видит тени мертвецов, и совершает ритуальные жертвоприношения в подвале заброше...
