Жрец и юный господин

Цветочный поцелуй

   На землю опустились сумерки. Комнату освещал лишь еле доходящий свет от ночного фонаря, что скучающе стоял во дворе особняка. Никто не хотел нарушать тишины, минутного спокойствия, утонув в своих собственных мыслях. Ветки деревьев робко напрашивались в гости, стуча от ветра по стеклу, шурша своим зелёным одеянием. Бутоны давным-давно закрылись, а их сладковатый запах померк в свежести дождя и ночной прохлады. Дом мелко посапывал, призывая всех присутствующих ко сну, всех, кроме двух влюблённых, что наконец-то признали свои чувства и смело высказали их, что наконец-то распутали свою нить, но надолго ли это? Никто не может знать, ведь всё зависит от них, теперь их судьба, только в их собственных руках. Чуя поднимает на уставшего Дазая свой тяжёлый, сонный взгляд и молча валит его на пол, навалившись сверху и укладываясь на его грудь. Именно такого тепла ему не хватало всю жизнь, чего-то такого простого, но согревающего. Забыв про время, про план, что так тщательно составлял Достоевский и Рампо, он решил забыться сладким сном. Блаженно прикрыв глаза, он стал медленно проваливаться в сон под нежные поглаживания по спине, что вызывали лёгкие, приятные мурашки. Дазай тоже наслаждался этими минутами, сам проваливаясь в мир Морфея, но пытаясь остаться в сознании, так как он понимал, что всё завит от того, выполнят они план или нет, станут ли они жить счастливо или придётся вновь пройти через преграды.

— Чуя, время уже на исходе, нам нужно уходить, — Дазай слегка трясёт уснувшего Чую за плечо, пытаясь аккуратно разбудить его и не вызвать град негодования.

      Рыжеволосый разлепляет свои сонные глаза и, слегка приподнявшись, глядит сначала в тёмное окно, на пустой двор, а потом на Дазая, слегка прищурившись. Он сладко зевает, прикрыв рукой рот, и трёт усталые очи.

— Куда? Ты и в правду думаешь, что мы сможем выбраться отсюда незаметно? После того раза, как я с родителями сбежал, весь дом стоит под охраной, так что это бесполезно, Дазай. — Чуя переворачивается на спину и глядит в высокий белый потолок, вытянув руку вверх. — Нам придётся отыгрывать эти роли до конца, поменяв план.

— Допустим, но в чём он будет состоять? — Дазай переворачивается на бок, подперев голову локтем, смотря в бегающий по потолку голубые глаза, что напоминали ему чистое небо или спокойное море, но точно не холодный айсберг или бушующий шторм.