Ва-банк

Часть 14

Вария напряженно сидела за столом, не смея сказать что-то лишнее. Реборн самодовольно улыбался, с интересом следя за происходящим. Тсунаеши мило улыбался, подперев подбородок ладонью.

Нана с удовольствием накладывала добавки для гостей в их немаленьком доме.

— Так, значит, они приехали из самой Италии? — женщина была полна энтузиазма.

— Да, навещают здесь Реборна, — Саваде явно не нравилось, что варийцы сидят в его доме и поедают стряпню его заботливой матери. Но в слух все равно при ней ничего не сказал, лишь с удовольствием пилил гостей взглядом, чтобы им кусок в глотку не лез.

— Ох, — Нана понимающе кивнула. Интересно, что же она поняла? — Наверное, им дома не сиделось после того, как они узнали, что Реборн-кун нашел себе возлюбленного, вот и приехали посмотреть!

«Нет, мама. Такая реакция может быть только у тебя», — вздохнул Тсунаеши, наблюдая, как подавившийся Скуало пытается откашляться. — Мам, ты, наверное, устала? Пойди отдохни, а я тут дальше сам.

— Ну, хорошо, — женщина немного помялась, но потом все-таки согласилась, потому что ее ноги действительно устали. Хотелось сесть и в тишине почитать кулинарную книгу.

Когда госпожа клана Токаге-Ноохи вышла из комнаты, довольно-таки нормальная улыбка Савады тут же испарилась, словно ее никогда и не было. Лицо парня потемнело.

— Зверек, с каких пор ты... — Хибари был удивлен, как и остальные.

Никто не мог представить, что эти двое будут вместе, тем более сейчас, когда Тсунаеши очень агрессивный. Да они даже никогда о таком не задумывались, в отличие от Наны.

— С тех пор, как этот гад поцеловал меня на глазах матери, — небрежно ответил Савада, немного морщась.

— И как долго ты будешь мне это напоминать? — Реборн обиженно посмотрел на парня.

— До самой твоей смерти! — оскалился он. — А может даже и после нее.

— Кхм, прошу прощения, — в их диалог влез о кое-чем вспомнивший Луссурия, что сидел рядом с Савадой, на соседнем стуле. — Можно?

Вариец красноречиво посмотрел на руку Тсунаеши. Парень великодушно протянул свое запястье хранителю солнца, и он опасливо приложил два пальца к черной вене, взволнованно произнеся от неожиданности: