Некоторые люди в нашей жизни созданы для того, чтобы привнести туда радость. Другие, чтобы привнести боль. И только один человек принесет любовь.
Я снова проспал и проснулся в обед,
Прости, я забыл, что тебя - нет.
Большое спасибо группе Sssshiiit з...
Oops! This image does not follow our content guidelines. To continue publishing, please remove it or upload a different image.
За месяц – мы неплохо сдружились с Мышей, даже не хотелось убивать ее.
— Мыша, ты тут? — я встал около женской раздевалки, облокотившись о стенку.
— Ришар, ты спятил что ли? — Милен подошла ко мне сзади и похлопала по плечу, — Дурной. Иди отсюда, не смущай девочек.
— Пф, — усмехнулся я, — что я там у вас не видел...Ладно, передай Мыше, что я ее жду на улице.
Милен кивнула, я отправился к выходу, накинув рюкзак на одно плечо. Мне внезапно стало очень смешно от самого себя. То, что делала со мной Мышь переходило все границы. Чем больше она отталкивала меня от себя, тем сильнее я хотел вернуться.
Солнце растекалось над городом, как сливочное масло. Почти семь часов, наша смена кончилась, но домой подозрительно не тянуло. Я пошарил в карманах, вытащил пачку Мальборо и вынул оттуда последнюю. Курил я очень много. Иногда пачку в день, иногда половину. Дурная привычка. Кажется, брошу и сдохну. Напоминает ситуацию с людьми. Аннетт – моя дурная привычка, но бросать ее мне не хочется.
— Ришар, ты звал меня? — Мышь натянула на себя кожаную куртку, и сняла солнцезащитные очки.
— Звал. Мы едем на Ромовую гору.
— Чего-о? — попятилась она назад, — Что мы там забыли?
— У меня сломался мотоцикл, а я каждый день туда езжу. Туда идёт автобус, Мышка.
— Ну, — пожала она плечами, — поехали.
Я видел, как неохотной согласилась Эми. Она не рвалась общаться со мной вне работы, но мне не терпелось показать ей то, ради чего я езжу на гору так часто. Спустя полчаса, мы оказались на самой высокой точке города – Ромовой горе. Место это мне всегда нравилось, хотя выглядело не всегда привлекательно. Чуть поодаль располагался старый завод по производству рома, потом какие-то придурки его подожгли, и остались только руины. Когда мне уж становилось тоскливо или ужасно, я взбирался на одну из башенок завода, смотрел на город и потягивал пиво из бутылки. С Горы открывался умопомрачительный вид на море.
