Мелисса/Pharaoh

5

Агату засадили в психушку, в отделение наркологии, далеко загородом, в глухом лесу. "Темно, хуета, ни одного живого человека, лес и земля" так описал это место мне Давид. Человек который вёз меня туда. Один из компании Глеба и Артёма. Когда мы приехали туда, врач Агаты проводил меня к ней.

— Ты как? — я присаживаюсь к девушке на кровать. Которая была очень твёрдой.

— Да ничего, я уже могу ходить по палате, но в присутствии врача.

Я посмотрела в окно, начинался декабрь, я не ездила к ней месяц, после того как её увезли. Устроилась на работу, работаю по специальности.

— Как там? На воле? — улыбается Агата. Тело её худое и бледное. Смотреть на девушку было невозможно, а её вопросы заставляли нервничать.

— Я работаю, Артём редко пишет. Живу одна, без приключений.

— И не скучно тебе так, без приключений?

— Ну с тобой то, точно были приключения, дорогая моя. Ты лечись, тебе тут долго сидеть.

— Зачем ты дала меня изнасиловать Артёму? — обиженно произнесла подруга.

— Глеб не отпустил меня. Я собиралась.
— в палату неожиданно зашел Давид и врач, прервав мою речь.

— Мелисса Григорьевна, вам уже пора, мы должна провести беседу с больной. — вежливо проговорил врач.

— Хорошо. Ну что, я поехала, ты выздоравливай.

— Люблю тебя. — та улыбнулась.

— И я тебя.

Мы выходим из здания. Холодный вечер, хмуро, жизнь померкла, никаких ярких красок. Слякоть, холод, друг убийца и каждый день грёбенная работа. Я села в машину, и вот сюрприз, там сидел Глеб и Артем.

— Привет. — тихо сказали мне они.

— Чего вы такие хмурые?

— Только что, закопали очередной труп. — Артём откинулся мне на колени и лёг.

Давид двинулся и мы поехали по темнеющей трассе. Глеб сидел впереди и я вдыхала его запах дорогого парфюма, гладила волосы Артема.

— Как Агата? — спросил Артём.

— Ей лучше. — проговорила я и тут же слёзы подкатили к моим глазам. Вспоминая состояние моей подруги, я хотела убиться об стену.

— Ага, киса? — я посмотрела на Глеба, который посмотрел на меня, и я заревела.

— Не реви! — от этого у меня внутри все сжалось. — Мы её вылечим!