Борис Акунин. Особые поручения. Декоратор.

Торжество Плутона

6 апреля, чистый четверг

Нынче Анисию выпало состоять при Ижицыне.
Вчера поздно вечером после «разбора», в ходе которого выяснилось, что подозреваемых теперь больше, чем нужно, шеф походил по кабинету, пощелкал четками и сказал: «Ладно, Тюльпанов. Утро вечера мудренее. Идите-ка отдыхать, набегались сегодня п-предостаточно.»

Анисий думал, решение будет такое: установить за Стеничем, Несвицкой и Бурылиным (когда выйдет из узилища) негласное наблюдение, проверить все их перемещения за минувший год, ну еще, может, какой-нибудь следственный эксперимент устроить.

Но нет, непредсказуемый шеф рассудил иначе. Утром, когда Анисий, ежась под унылым дождиком, явился на Малую Никитскую, Маса передал записку:

На некоторое время исчезаю. Попробую зайти с противуположного конца. А вы пока поработайте с Ижицыным. Боюсь, не наломал бы он дров от излишнего усердия. С другой стороны, субъект он мало приятный, но цепкий, глядишь, что-нибудь и нащупает.

ЭФ.

Вот тебе и на. С какого это еще «противуположного»?

Важнейшего следователя пришлось поискать. Анисий протелефонировал в прокуратуру — сказали: «выехал по вызову Жандармского». Связался с Жандармским управлением — ответили: «отбыл по срочному делу, не подлежащему телефонному обсуждению». Голос у дежурного был такой взвинченный, что Тюльпанов догадался — видать, новое убийство. А еще через четверть часа от Ижицына прибыл посыльный — городовой Линьков. Заглянул к коллежскому советнику, не застал и явился к Тюльпанову на Гранатный.

— Кошмарное происшествие, ваше благородие, — доложил Линьков, ужасно волнуясь. — Бесчеловечное умерщвление малолетней особы. Такая беда, такая беда…

Шмыгнул носом и покраснел, видно устыдившись своей чувствительности.

Анисий смотрел на тонкошеего, нескладного полицейского и видел его насквозь. Грамотный, сентиментальный, и книжки, поди, читать любит. Пошел от бедности в полицию, только не для него, куренка, эта грубая служба. Был бы Тюльпанов таким же, если б не счастливая встреча с Эрастом Петровичем.

— Едемте, Линьков, — сказал Анисий, нарочно называя городового на «вы». — Давайте прямо в морг, все равно туда привезут.

Вот что значит дедукция — расчет оказался верен. Всего полчасика посидел Анисий в сторожке у Пахоменки, поболтал с приятным человеком о житье-бытье, и подкатили к воротам три пролетки, а за ними глухая карета без окон, так называемая «труповозка».