Принц по ГОСТу.

Глава Четырнадцатая Призрак Любви

Дорогие родители!
Я — классный руководитель!
У нас все прекрасно!
Нужны только шторы для класса,
И новенький стенд, и картины,
И как в магазине витрины,
И краски, и лаки для парты,
На стену — огромные карты,
Два глобуса, тюль, ламинат,
проектор и стенд для наград,
Проектор, доска и экран,
Не мне это нужно, а вам!
На месте не мнется прогресс!
Такой вот учебный процесс!

— Вот! Нашел рецепт! Тут всего лишь неделя! — как-то радостно заметил Винсент. — Это — самый быстрый рецепт! Других нет! Хотя… Можно попробовать дать им сырой ингредиент… Он тоже действует, правда вкус у него…

Винсент выволок мешок с каким-то коричневым содержимым… В тот момент, когда мешок раскрылся, где-то холодным потом облился Дед Мороз, глядя, как ребятишки канючат подарки. Возле мешка образовалась давка, а потом раздались такие комментарии, от которых хотелось отвести не только душу на ком-нибудь, но и впечатлительных детей на расстояние пару километров.

— Гадость! — заметила Шарман, разглядывая нечто коричневое и кривясь. — Что это?

— Фу! — кашлял Арден, прижимая платочек ко рту, пока рядом бледнел Робер, что-то мужественно разжевывая и сглатывая. Рядом морщился дракон, дыша, как после рюмки горячительного и пытаясь занюхать рукавом. Мадемуазель Шарман категорически заявляла, что лучше умереть, чем есть «это», закатывала глаза и истерику, но при этом, украдкой пытаясь прожевать противоядие.

— Вот поэтому приходится настаивать, — вздохнул Винсент, а я понимала, что придется настаивать на том, чтобы меня торжественно отправили на раннюю пенсию!

Я смотрела на сморщенную коричневую штуку на ладошке, напоминающую мою жизнь, а потом потянула ее в рот, понимая, что жить мне хочется, а жевать тем более… Тьфу! Я даже проглотить эту гадость не могу!

— Я же говорил, — зевнул Винсент, глядя на наши мучения. — Вот только не спрашивайте, что это…

Мысль о том, что парочка сотен трупов уютно лягут братской могилой шпрот на мою совесть, заставила меня похолодеть. Мой услужливый мозг, решил подкинуть мне пару идей, от которых сжался сначала желудок, потом самооценка, требуя подписать заявление на увольнение немедленно и задним числом! То, что эта гадость уже прошла клинические испытания чьим-то желудком, сомнений не вызывало. Пока где-то плакали, кололись и доедали кактус оголодавшие мышки, я с горечью осознала, что у нас теперь есть одна большая тайна на весь трудовой коллектив. И вообще, нужно было начинать учебный год со слов: «хлебнуть придется нам придется сполна…»