Воспитание мисс Грейнджер

Глава 41. Лоди Доди, мы любим вечеринки

       Они шли рука об руку, пробираясь через толпу людей, собравшихся у «Норы». Гермиона чувствовала себя практически голой, и каждый раз, когда они останавливались, чтобы с кем-нибудь поболтать, ей хотелось спрятаться Снейпу за спину. Анальная пробка уютно устроилась у неё в заднице, заставляя переходить с обычного шага на неспешную поступь. «Должно быть, даже к лучшему, что сегодня я не надела трусики», — про себя подумала она.

Большая часть гостей либо смотрела на них с откровенным непониманием, либо беззастенчиво перешептывалась у них за спиной. Гермиона ничему не удивлялась; ей была вполне понятна такая реакция. Северус подвёл её к Джинни и Гарри, а сам старался держаться в тени, когда она приветствовала своих друзей.

Джинни сунула руку в карман и, сияя от гордости, вытащила значок.

— Угадай, кто в этом году займёт место старосты и капитана команды по квиддичу?

Радостно взвизгнув, Гермиона чуть не задушила подругу в объятиях. «Из Джинни получится отличная староста». Младшая Уизли действительно прекрасно ладила с людьми и не позволяла природной привлекательности превратить её в заносчивую красотку.

— Ты это заслужила.

— Как там Снейп? — спросила она, заметив притаившегося под ближайшим деревом профессора, неприветливое ментальное поле которого держало остальных на почтительном расстоянии. — Хм-м... Он выглядит не так уж плохо.

— Ему стало гораздо лучше. Даже лучше, чем когда-либо раньше.

Джинни шутливо ткнула Гарри под рёбра, отвлекая того от разговора с Дином и Симусом о подготовке будущих авроров. Она что-то прошептала ему на ухо, после чего Гарри оглянулся на Гермиону и улыбнулся ей.

— Передай Снейпу, что ему придётся терпеть нас весь вечер, потому что я не успел приготовить для него «особенный» торт.

Хихикнув, Джинни поцеловала Гарри в щёку и, взяв Гермиону за руку, потащила её прочь от группы ребят.

— Ты умеешь хранить секреты? — спросила она с заговорщической улыбкой.

Гермиона оглянулась через плечо на своего мастера зелий, который с кислым видом прислонился к дереву, скрестив руки на груди.