Злодей слишком ленив

Глава 24

«Как ты себя сейчас чувствуешь?», - спросил Усянь, входя в палату. Чэньхуань, который смотрел в окно, обернулся и приподнял одну бровь, когда увидел Лушэна, следующего за ним.

«Я... Хорошо?», - сказал он, все еще глядя на человека позади. «Доктор сказал, что я почти полностью выздоровел. Я могу выписаться примерно через неделю»

«Это...»

«Это хорошо. Слава богу», - слова Лушэна прервали Усяня, когда он(Лушэн) подошел к Чэньхуаню и сел прямо перед ним.

У Усяня не было сил думать об этом. Единственной причиной, по которой он использовал энергию, был Чэньхуань, так что, если это был не он, ему было все равно.

Он подошел к дивану, стоявшему в комнате для друзей и семей, и плюхнулся на него.

«Видя, что с тобой все в порядке, я собираюсь немного вздремнуть. Я давно не спал. Вы двое...» *храп*"

Ему нужно было дать место двум обреченным любовникам, чтобы их связь выросла, правильно? Я имею в виду, окажите сюжету некоторую любезность.

Но он не мог побеспокоиться о том, чтобы выйти за эту дверь, пройти весь путь, взять ... нет, думать об этом уже слишком большая работа.

Три человека в комнате. Один спит, один смотрит на того, кто спит, один смотрит на того, кто смотрит на того, кто спит.

С этой точки — это даже не треугольник. Это прямая линия.

Лушэну надоело пялиться, и поэтому он протянул руку, чтобы коснуться его(Чэньхуаня) лба, но прежде чем он смог дотронуться до него, его руку отбросили. Холодные глаза Чэньхуаня заставили его слегка вздрогнуть, но он быстро прогнал это чувство.

Почти ледяным тоном Чэньхуань спросил:

«Кто ты?»

Конечно, он знал, кто этот мальчик. Но он не собирался заискивать перед ним, потому что тот спас его. Во всяком случае, он спас учителя. Этот человек был бы уже мертв, если бы Лушэн не вмешался.

Ему нужно было действовать так, чтобы Лу отказался от любых рычагов давления, которые, как он мог подумать, были у него над головой.

Улыбка Лушэна стала жесткой, и он опустил руку вниз.

«Ты меня не помнишь? Я тот, кто спас тебя из лап того мужчины на вечеринке несколько дней назад», - ответил он с очаровательной улыбкой.

«Оу. Спасибо», - сказал Чэньхуань, почтительно склонив голову.

«О нет, ничего страшного», - сказал Лушэн, ни на секунду, не сводя глаз с Чэньхуаня. Как будто он сканировал и рассматривал все с головы до ног. Чэньхуань почувствовал, как у него по коже поползли мурашки, заставляя его подсознательно отодвинуться.

Это было похоже на то, как если бы на него смотрели эти шакалы, хищники, которые хотят разорвать его на части. Он начал чувствовать подобные взгляды других с тех пор, как переродился, но всегда, когда он был с Усянем, это чувство постепенно исчезало.

Но теперь, когда Усяня не было с ним, это чувство неуклонно и быстро возвращалось в его подсознание, заполняя его разум.

«Спасибо, что спас меня, я обязательно отплачу тебе в будущем», - поспешно сказал Чэньхуань, прежде чем быстро встать с кровати и побежать туда, где был Усянь.

Он чувствовал, что задыхается. Он не мог дышать. Его дыхание сбилось. Это было похоже на то, когда ты бежишь по лесу от стаи волков, а твои шансы все уменьшаются.

Он остановился перед Усянем и потормошил, чтобы разбудить.

«Чт? Что ...», - сказал Усянь, пытаясь сесть. Прежде чем Усянь смог закончить свое действие и предложение, Чэньхуань уткнулся головой ему в грудь и крепко обхватил его рукой за туловище. Усянь почувствовал, что его слегка трясет.

Он посмотрел на Лушэна, который стоял в нескольких футах от него. Затем повернулся к Чэньхуань.

Что происходит? Все, что он сделал, это заснул.

Лушэн, казалось, прочитал его мысли и сказал с горькой улыбкой: «Я тоже не знаю. Он встал и убежал, поблагодарив меня. Похоже, ему не очень комфортно в моем присутствии»

«О?», - было единственным, что вырвалось из уст Усяня, прежде чем он положил одну руку на спину Чэньхуаня, а другую на голову. Он начал мягко поглаживать его и бормотал такие слова, как "все в порядке" и "теперь все в хорошо".

Усянь чувствовал себя так, словно уговаривает ребенка.... Или подростка?

Своими действиями, успокаивающими разум, он не заметил темных глаз, которые смотрели на них со сжатыми кулаками.