Beastly Beauty

41. Маскарад ( I часть )

Мне нравился третий мальчик.

Я любила его так же сильно, как любила Чонгука и Хосока, если не больше. Я все еще не могу точно вспомнить, как развивались наши чувства, но то единственное воспоминание за фортепиано говорит о достаточном. Покой и счастье, которые наполнили мою грудь в этом воспоминании, были слишком ясны.

Ноты, которые эти пальцы сплели вместе, были безошибочны, поскольку они были написаны для меня. Все было запланировано. Капюшон знал, что как только он изменит песню, чтобы она стала такой, какой она была в прошлом, это пробудит мою память. Что я вспомню, по крайней мере, что у нас когда-то была близкая связь. Он хотел, чтобы я знала, что мы значили друг для друга, но осознавал ли он, что также раскрыл свою личность?

Юнги.

Юнги.

Юнги...

Хосок обхватил мое лицо в свои руки, вытаскивая меня из мыслей. Музыка остановилась, толпа аплодировала, и Хосок поцеловал меня в щеку, прежде чем поклониться. Я машинально сделала реверанс, но все казалось туманным и далеким, даже когда мы вышли за кулисы.

- Это было невероятно! - воскликнул Чимин, прежде чем обнять меня. Он прижал меня к своей груди, отпустил, затем улыбнулся Хосоку, не моргнув даже глазом на его открытое лицо. - Я знал, что ты умеешь танцевать, но смотреть на вас вместе это что-то нереальное. Я рад, что ты решил выступить.

- Можешь поблагодарить его за это, - сказал Хосок, кивая на брата. Чонгук прислонился к стене напротив нас, скрестив руки на груди. Он отмахнулся от Хосока.

- Тебе нужно было помнить, каково это выступать перед публикой. И Чеён нужно было, чтобы ты был с ней на сцене.

Самоотверженность Чонгука, и мужество Хосока были такими ярыми, и я хотела бы оценить это, но изображение рук Юнги на пианино брало верх.

- Рыжик? Ты в порядке? Ты выглядишь не очень хорошо, - прокомментировал Чонгук. Слова, наконец, грозили вырваться наружу, но я не могла даже встретиться с ним взглядом, прежде чем нерешительный голос назвал мое имя.

- Чé?

Я повернулась вместе с остальной частью моей компании, чувствуя напряжение в их телах, когда к нам подошел Сокджин. В руке он держал единственную малиновую розу, а другой убрал волосы со лба.