Smeraldo

Часть 39

Множество раз в своей жизни Пак представлял этот момент, как он будет сидеть в одиночной камере, находясь под заключением в ФБР. Он не думал, что все обернется вот так когда-нибудь. Несмотря на то, что он был одним из самых лучших наемных убийц в мире, все же страх быть пойманным никогда не оставлял его. И на самом деле это не так страшно, как ему казалось, но одиноко. Невероятно одиноко, ведь вокруг лишь три бетонных стены и решетка. Ни голосов людей, ни сокамерника. В этом коридоре только одиночные камеры, и сейчас здесь был только он. Так пусто, холодно и темно, что по коже бегали мерзкие мурашки.

Правду говорят, что одиночество — самая страшная вещь на свете. Ведь когда ты один, то много думаешь, даже неосознанно, мысли сами лезут в голову. А когда такой человек, как Чимин, остается наедине со своим разумом, то это его пугает больше всего. Его голова — это самое страшное место, потому что там творится невероятный хаос. Он всегда начинает копаться в себе и ничего хорошего там не может найти, как бы ни старался.

Парень сидел здесь уже несколько часов, и мысли крутились беспрерывной вереницей в голове. Множество вопросов сводили его с ума. Сколько еще осталось времени? Что сейчас происходит? Знает ли уже «01» и босс? Что они придумают дальше? Что сделает Чонгук с компроматом? Насколько он злится на него? Смог ли немного успокоиться? Смог ли понять его? Это тяжело. Он прекрасно понимал, что все его чувства и эмоции оправданы, но видеть боль в его глазах было просто невыносимой мукой. Ничего хуже он в жизни еще не ощущал. Хоть он и понимал, что большинство слов были сказаны парнем на сильных эмоциях, все же они сильно ударили по нему. Глупо это отрицать. Его они действительно задели. Но, несмотря на это, он старается не вспоминать, что кричал коп. Он лишь надеялся, что Чон успокоится, прочтет все файлы и поймет мотивы этого поступка, ведь он просто хотел его спасти. А больше ему и не нужно. Он хочет понимания от него, и отправить в тюрьму тех, кто этого на самом деле заслуживал.

Пак глубоко вздыхает и опирается спиной на холодную стену. Нервы натягиваются, как струны, а от этой неизвестности все внутри переворачивается и покрывается льдом. Сидеть здесь на жесткой деревянной поверхности практически в одной позе столько времени очень сложно. Все тело затекает, и он разминает шею с громким хрустом. Несмотря на позднее время почему-то в коридоре зажигается тусклый свет. Он по привычке смотрит на часы и видит пустое запястье. Точно, ведь все его личные вещи забрали. Сейчас должно быть далеко за полночь, ведь его арестовали еще в полдень, а прошло уже много времени.