ментовская дочка, серьезно?

знакомьтесь - Вова

В без пятнадцати девять Алсу красовалась перед зеркалом.
На теле ее белая рубашка, вправленная в черные широкие брюки, на руках золотой браслет, на шее висело подаренное любимым украшение, на пальцах тоненькие кольца, а на мочках ушей висели серьги.
Рукава рубашки закатаны чуть ниже локтя.
- слушай, Алсу! - донеслось из коридора, после чего дверь в комнату девушки зашёл отец.
- м? - она поправляла очередную складку на рубашке.
- завтра же день сокращённый, а послезавтра выходной. - словно рассуждая, говорил мужчина. - девятое мая всё-таки.
- ну? Я знаю. - девушка все продолжала глядеть в зеркало.
- вы можете там остаться и девятого уже уехать. - он подошёл к окну и сделал глоток кофе из кружки, с которой пришел. - нечего туда-сюда мотаться.
- школа же в понедельник? - девушка ухмыльнулась. Гаяз всегда был против прогулов, а тут сам предлагает.
- повторюсь: день сокращённый. Или у тебя действительно такая тяга к знаниям? - он хмыкнул.
- нет, вполне могу пропустить один сокращённый день. - она улыбнулась, наконец посмотрев на отца. - тогда сейчас спрошу у Вовы, может он не сможет. - она быстро юркнула в коридор.

- алло? - улыбаясь произнесла Алсу после прекращения гудков. Она и подумать забыла, что сегодня воскресенье - выходной. А значит, ответить может кто угодно.
- алло. Алсу? - голос Кирилла Анатольевича. Сердце пропустило удар. Она вздохнула после долгой паузы.
- да, здравствуйте. Можете Вову позвать, пожалуйста? - вот и попались.
- без проблем, а... Зачем он вам, если не секрет? - мужчина растерялся не хуже девушки.
- простите. Секрет. - она потерла лоб.
- ясно. Секунду. - голос стал жёстче.

- ты чего? - послышался хохочущий голос Вовы.
- я...я забыла! - нервно воскликнула девушка.
- ладно, ладно. Разнервничалась опять. Потом поговорим. Что хотела то? - он ещё раз хохотнул.
Каримова прокашлялась, пытаясь собраться.
- папа предложил там до девятого мая остаться. Ну, у бабушки с дедушкой. Мы каждое девятое вместе отмечаем, и сегодня собраться получилось бы...как смотришь? - вновь она тяжело сглатывала, речь вряд-ли была совершенно связанной.
- отлично смотрю. - Алсу почувствовала его улыбку.
- хорошо. - вновь вздох.
- я подъеду через минут двадцать.
- идёт. Тогда я соберу вещи ещё быстро всякие. Жду. - она шустро сбросила трубку и побежала собирать вещи.

- Володь! Вы что, с Алсу этой дружите что-ли? - в комнату уже который раз врывался отец Суворовых. Мужчина активно жестикулировал, жалостливо смотря на сына, застегивающего пуговицы лёгкой черной рубашки. Последняя пуговица застегнулась, после чего низы рубашки вправились в брюки. Две верхние пуговица были растегнуты, придавая особой небрежности в образ.
- всем бы дружбу такую. - усмехался Марат, сидящий на кровати.
Вова закатил глаза. До последнего не хотел говорить Суворов родителю о девушке.
- вместе что-ли? - услышав такое Кирилл Анатольевич резко сменил настроение. - чего не говорил? мужчина метнул взгляд на Юлию, стоящую в дверном проёме. Женщина улыбалась, смотря на то, как пасынок, глядя в зеркало поправляет воротник мягкой рубашки, а после закатывает рукава.
- потому что помню, что ты о ней говорил. И знаю, как сильно различаются ваши взгляды. - Вова переключился на волосы и теперь проходился по ним пальцами, расчесывая. Теперь Суворов подходил к шкафу, стоящему на другой стороне комнаты и брал флакон духов. - я еду с ней в деревню. К ее бабушке. Знакомиться со всеми. - говорил парень прерывисто, наблюдая, как из комнаты выходит улыбающийся Марат. - вернусь девятого вечером. Наверное. - у небольшую сумку он заталкивал нужные вещи под возмущенный отцовский взгляд.