Ненавижу тебя любить D/J

27 глава

Данил

Я обещал отцу, что не трону больше Юлию. Забуду о том, что был когда-то женат, начну новую жизнь, а взамен получу убранного с пути Царева.

Получил. А отказаться от Вишни не могу. Тянет, как магнитом. Она даже не понимает, какой эффект производит в своих коротких платьях. Не понимает, что висит на волоске, что я вот-вот снова готов сорваться и найти способ ее трахнуть.

Я вытравил ненависть, выжег злость на ее отца, заставил себя забыть о подслушанном разговоре. Вырвал кусок сердца, в котором застрял ледяной осколок, запер на тысячу замков. Но забыл избавиться от желания. И теперь я ее хочу так сильно, что хочется сдохнуть, а взять не могу. Мне придется сделать так, чтобы она сама меня захотела, чтобы не смогла сдержаться, но пока что страх в ней сильнее влечения.

Я добился, чего хотел. Окунул ее в омут из отчаяния и боли, в котором жил сам после смерти сына и убийства Даши. Заставил почувствовать нечто похожее. Почти сломал.

А легче, блять, не стало. Хреновее в несколько раз — да, а вот долгожданный покой так и не пришел. И вдруг оказалось, что единственные мгновения, когда стальные тиски разжимаются и дают дышать — когда она меня касается. Когда отвечает на поцелуй, смотрит своими большими глазами, в которых миллион эмоций, от непонимания «за что» до робкой надежды, что я все же не трону, одумаюсь, и все станет хорошо.

Я ею одержим. Одна мысль о том, что к бывшей жене прикоснется другой мужчина, выводит из себя. И с этим нужно что-то делать.

К черту. У меня есть полчаса, у меня есть машина, а на крыльце стоит девчонка, которую я хочу до боли. И она хочет меня, и будь я проклят, если не получу желаемое.

Полчаса… целых полчаса на двоих. Преступно мало, но в то же время ужасно много.

Я даже не надеваю куртку, только беру ключи от машины и выхожу на крыльцо. Бывшая окажется сейчас подо мной даже если будет брыкаться и царапаться, и настанет момент, когда ее возмущение сменится сладким стоном. И я почти слышу его наяву, а член уже каменный, с того момента, как она вздрогнула, когда я губами взял конфету из ее руки…

Твою мать. Мне хочется выругаться громко и с чувством, потому что стон — совсем не плод воспаленной фантазии. Открывая дверь, я вижу, как поскальзывается Вишенка и крепко прикладывается затылком о ступеньку, а потом морщится и тихо стонет.