Притворяясь А разве нужно О искать себе А?

Глава 67.1

Капитан сказал: Я не нашел ему замену =_=\\\

Вопреки мнению старика, у Фриша не было намерения увиливать, он откровенно кивнул:

— Да, это я.

— Ты...

— Но это было его собственное решение сбежать. Кроме того, разве я держал в руках пистолет и заставлял Уидиэрта употреблять запрещенные препараты? Угрожал ли я ему, чтобы он нашел замену, или помог ему тайком связаться с повстанцами? — Фриш первым заговорил перед старым генералом: — Дедушка, самое худшее, что я мог сделать, это держать язык за зубами, но кому, по-твоему, я мог рассказать, тебе? У меня нет уверенности, в конце концов, брачный контракт, который должен был принадлежать мне, ты отдал моему дорогому брату не иначе как по той причине, что я был омегой!

Адмирал Виммер был ошеломлен, молодой внук перед ним был все тем же светлым и милым мальчиком, но эти большие, робкие, водянистые глаза вдруг стали какими-то незнакомыми.

Он внимательно припомнил и понял, что его самым ярким воспоминанием о Фрише было то, как его дочь вышла из родильного зала, счастливо держа ребенка на руках.

Он подумал о своей дочери, девушке, которая всегда широко улыбалась, генерале-махинаторе. Ее омега был ее секретарем, всегда молчал, пока она смеялась, но наблюдал за ней тихо и ласково.

Самым возмутительным было то, что Фриш родился не у своего отца-омеги.

Потому что его альфа-мать махнула рукой и сказала:

— Вы, нежные омеги, можете плакать даже из-за подвёрнутой ноги, а уж из-за родов и вовсе дом затопите.

Вот так этот вопрос и был решен. Женщине-альфе трудно зачать, но не невозможно. Эта женщина даже почувствовала, что акушерка мешает ей при родах, и взяла дело в свои руки, даже перерезала пуповину и обмыла ребенка, напугав тем самым палату, полную медсестер.

После этого...

Пара погибла вместе на фронте.

Фриш даже не успел их запомнить.

Но старый Виммер вдруг понял, что его внук в чем-то очень похож на ту мятежную пару.

Как и его мать, он никогда не колебался в том, на чем настаивал, и когда он упирался в глухую стену, то просто ломал ее.

Он также был похож на своего отца, всегда мягкий и тихий, почти до пренебрежения окружающими, но способный шокировать всех в критический момент.